Флориан с секунду помолчал.

– Мы не воюем с берами. Мы воздаем с полна культистам вздернутого хер знает сколько лет назад божка. Эти слова скажешь своим дружкам в Волчьей Вельке. Куда немедленно отправишься. И еще передай слова пророка Шевчия: «Пламя на Волчью Вельку!».

Спустя несколько дней, когда священник добрался до Волчьей Вельки и рассказал все местной общине слово в слово, валы забили тревогу. Местные гарнированные лишь презрительно ухмылялись, слушая мольбы о защите.

Еще через несколько дней многострадальная Волчья Велька запылала огнем. Никто не остановил врывающихся в город Черных плащей. В цитадели гарнизонные собрали всех, кто хотел жить. Но культистам Валя в доступе отказали. Не без опаски укрывшиеся за стенами взирали с башен на все новые и новые факелы храмов.

Пение налетчиков и их боевой клич проносились по улицам города.

Сам Флориан скакал на жеребце и сражал мечом тех, кто попадался под руку. Стоит сказать, валы без страха шли на врагов с вилами, мотыгами и всем, что могло сойти за оружие.

Но Гайер и его люди бились без устали. К утру городок был залит кровью и осыпан пеплом.

Пропели первые петухи. Пахло костром. Вышедшие из цитадели солдаты отметили, что ужасы войны коснулись в основном только религиозных сооружений. Гарнизонные и партизаны встретились в нижней части города. Последние пировали и заливали глотки в корчме.

Капитан Хмело со своими подручными встали у входа в таверну. На ступеньках чокались пивными кружками двое мужчин.

– Вам чего, пани? – небрежно кивнул один из погромщиков.

Солдаты положили руки на мечи. Хмело хмуро молвил:

– Хочу видеть вашего командира. И поаккуратней с выражениями, чернь. Ты говоришь с дворянином.

– Панове, минутку, – вмешался партизан более благоприятного вида. – Гжегож, ты что?! Забыл, о чем командир говорил? К гарнизонным относиться подобающе и без инсти… ин-си-нуациий, во! Итак, слушаем вас, пан…

– Лука Хмело, командир гарнизона.

– Пан Хмело, прощения просим за нерадушный прием. Командир сейчас будет.

С этими словами он удалился. Гжегож пожал плечами и продолжил пить.

Флориан не заставил себя ждать Выйдя на порог, он широко распростер руки:

– Приветствую, комендант!

Лука Хмело широко же раскрыл глаза.

– Это правда, – прошептал он, – и вправду…

– Пан Хмело, на пару слов, – перебил его Гайер.

Они шли вдвоем, а солдаты и партизаны сопровождали командиров далеко позади. Две группы воинов с недоверием смотрели друг на друга. Разговора они не слышали.

Хмело все же старался говорить тихо.

– В последний раз видел тебя лет этак в пятнадцать. Как ты вырос.

– На пару вершков.

– Я скорее говорил про взгляд.

Гайер перевел тему:

– Как кладбище? Слышал про новую реформу от волхвов Зверя? Чтобы похороны были максимально простыми, а все памятники разносились по домашним усадьбам.

– Я думаю, это связано с уплотнением. Ничего не делается просто так. А с местным кладбищем все в порядке. Даже погромы почти обошли его стороной.

Дошли молча до большого могильного камня, на котором был изображен Игольчатый Зверь, свернувшийся в круг. На постаменте стоял выбитый из камня мужчина в доспехах.

Флориан вздохнул:

– Наша вера предполагает одну из философских концепций. Зверь с иглами внушителен на вид. Любой хищник расцарапает себе пасть, нежели доберется до мяса. А что, если иглы остры в обе стороны? И нанося урон своим врагам, Зверь сам чувствует боль, и не меньшую. Ученые мужи могут оспорить, если говорить про животное. Но настолько ли они ученые, что не понимают, что речь идет о человеке?

– Может они оставляют эти мысли философам… Слушай, друг мой, я понимаю. Он был достойным человеком, – Лука сострадательно покачал головой.