«Значит нагнал вас неизвестный» – подумал я.

На видео можно было разглядеть того самого преследователя, хоть и мельком. Здоровая детина в длинном зеленоватом плаще из ткани, с промышленным противогазом, шлангом, соединяющий его маску с сумкой, подвешенной сбоку, и топор пожарного. На голове вязаная осенняя шапка, и на шее шарф из плотного материала. На руках – кожаные черные перчатки. На ногах – охотничьи сапоги.

Крови на земле было мало. Следы пропадают в двух ярдах от места где бросили камеру.

«Скорее всего одного из них схватили, но что с остальными? Ушли к своей машине?» – пробежала мысль в голове.

Мне выдан был шанс сбежать. Покинуть чёртов Клевердейк и уехать обратно. Но что же мой брат? Если он погиб, я хочу верить, что не такой смертью. И кто же этот таинственный незнакомец, отправивший мне письмо?

За спиной послышался шум, уловимый среди шелеста листьев и ветра с оглушительным громом. Я направил пистолет в сторону шума. Из темноты вдруг вышел Николас.

– Де-те…ктив, – хриплым голосом сказал тот, после чего упал перед мной.

Вся его спина была разорвана до костей. Сразу же за ним появился тот самый громила с топором в одной руке и крюком в другой.

Я сделал несколько выстрелов, но пули словно утонули в его туловище. Он взмахнул рукой и крюк влетел мне прямо в кисть руки, а пистолет выпал. В ужасе я начал бежать на север, примерно представляя где бросил машину Николас и его товарищи. Через секунду преследователь, уже схватил меня за шиворот и бросил, словно щенка, к мёртвому телу Николаса. Не знаю, как ему это удалось, но он явно был не просто силён, но ещё и ловок. Я подполз к пистолету, а громила ударил черенком от топора в другую мою руку. Развернувшись на спину, я попытался бить ногами по коленям здоровяка, но тот даже не почувствовал моих ударов.

– Ах ты…, – успел произнести я, как он ударил меня тупой стороной топора по голове.

Пока я был в полном отрубе. В моей голове пробежал целый поток воспоминаний и мыслей. Мне припомнился день из полицейской академии. Это был второй год моего пребывания там.

Помню слова одного из офицеров:

«После того как вы все будете работать в полиции, после того как вы возьметесь за настоящую мужскую работу, вы облажаетесь. Облажаетесь так, что первым чего вы захотите, это бросить всё и вернуться домой. Настоятельно рекомендую вам послушать сейчас меня и запомнить то, что я скажу. Чтобы с вами не произошло, чтобы вы не сделали, и как бы жизнь вам не насрала, помните, что вы американские, мать вашу, полицейские. Жизнь не всегда справедлива. Вернитесь в строй и сделайте в следующий раз как нужно».

Интересно, а он попадал в подобные ситуации, когда жители города хотят тебя прикончить, а потом тебя похищает в лесу маньяк с топором? Думаю, что он понятия не имеет, что после этого хочется не просто всё бросить, а пустить пулю себе в башку.

Когда я открыл глаза, я увидел свои собственные ноги, прижаты коленями к моему подбородку. Руки закинуты за спину и связаны. Голова трещала, а в ушах звенело. Правой рукой я не мог пошевелить. Лишь сильная пульсирующая боль в месте, куда прилетел крюк. Когда звон немного стих, я смог услышать чьи-то стоны рядом, и не одного человека, а нескольких. Я попытался пошевелиться, но не мог. Я двинул головой, и мой взгляд упал в небольшую щель в ящике, в котором меня держали. Было уже светло. Я был без сознания всю ночь. Здоровяк, что схватил меня и убил Николаса, стоял в паре футов от меня. Он держал в руках небольшой ржавый кровавый тесак, и колотил что-то на столе перед собой.