Также, с точки зрения организации правового регулирования, в рамках одной российской романовской династии: Петр I, подобно Ивану IV Грозному, стремился к централизации38 властных (нормотворческих и судебных) полномочий в государстве, ликвидации боярской самостоятельности, для чего, подобно опричине Ивана IV, он даже создал новый, напрямую экономически—зависимый от личности царя класс – дворянство39. Напротив, Екатерина II, Александр I и Николай II фактически децентрализовывали те же полномочия, раздавая финансовую и распорядительную власть провинциям (Финляндия40) и отдельным фаворитам и чиновникам (прикрывавшим свои бесконтрольные «коррупционные» финансовые махинации «потемкинскими деревнями»41).

Так, ввиду отсутствия нормативного регламента о военных поселениях42, государственно—экономическая цель их создания быстро уступила место личной выгоде ответственного за проект чиновника, получившего бесконтрольный и неограниченный кредит,43 – генерала А. А. Аракчеева. Его попытки сэкономить на содержании военных поселенцев приводили к регулярным вооруженным бунтам44. Ни о какой гражданско—правовой защите имущественных прав военных поселений и речи не шло. И это только наиболее известные примеры.

С позиции математики и системной теории логичным выходом могло бы стать использование принципа «Периодической таблицы элементов» Д.И.Менделеева, включающего построение единой системы на «двоичной» основе взаимоисключающих существенных и унифицированных юридически-значимых критериев, – в комплексе присущих всем исследуемым элементам, объектам спорного гражданско-правового события, факта. «Наиболее последовательно эта установка была реализована в рамках неопозитивистского подхода к праву, разработанного австрийским юристом Г. Кельзеном (1881—1973). Задачу своего „чистого учения о праве“ он видел в том, чтобы очистить право от всего неправового, а правоведение – от всех его междисциплинарных связей с другими науками об обществе»45. Но такой подход отражает лишь одну сторону системы права, как самостоятельного значимого явления, регулируемого при помощи исключительно «механизма правового регулирования». Следуя принципу простого, доступного моделирования исследуемого явления и безусловной системной общности любых общенаучных принципов, можно сказать, что исследование исключительно «плюсового полюса магнита» не позволяет описать систему взаимодействия его электромагнитных полей в целом – Систему двойственности, «двоичности» права, призванную учитывать не только умозрительно выкристализованное «чистое право», но и реально присутствующие и более чем значительные частные, классовые и иные (экономические, социальные и личные) государственно и субъективно значимые интересы. И именно такая система, предполагающая «выявление не объясненных в рамках наличных теоретических знаний фактов, может стать результатом изучения явлений, не подвергавшихся ранее специальному исследованию»46.

Сравнительный анализ ряда базовых теорий происхождения и эволюции института государства47 позволил сделать вывод, что в настоящее время общепринятые классификации государственных режимов основаны на внешних признаках (существенных для истории, политологии, философии, иных общественных наук), таких, например, как порядок происхождения, распределения и/или смены власти. Ни одна из них не опирается на аспекты, значимые для гражданского ил военного права или Теории государства и права, – включающие основу юридического регулирования гражданско—правовой защиты имущественных прав субъектов; на порядок принятия соответствующих нормативных актов и обеспечения исполнения их требований, правила и границы их реализации