– Понимаю, попробуйте другие мозги… вот в ящике стола лежат…

Э Ль клеит новые обои на два обломка стены углом друг к другу – всё, что осталось.

Ставит в угол кусочек старого кресла, укладывает на него вышитую подушку.

Надо полы помыть, думает Э Ль, моет три оставшиеся шахматные клетки, хочет вымыть четвертую, но та уже рушится в бездну. Э ль подбирает повисший в пустоте обрывок шторы, кое-как подшивает, вешает на то, что осталось от окна, поправляет, чтобы красиво смотрелось.

Э Ль берет миску с водой, выливает на то, что осталось от её тела, – кисти рук и половинка лица, – долго растирает, кое-как смывает пепел. Кутается в кусочек банного халата, садится в кусочек кресла – в это время отваливается еще одна клетка, стена со шторой держится на пустоте. Э Ль успевает поймать с падающей клетки разбитую чашку, в которой налита глава романа – кажется, глава романа должна быть в книге, а не в чашке, впрочем, это уже неважно, ведь книг уже нет. Э Ль с наслаждением пьет главу, тут же спохватывается, встает на цыпочки на подоконник, чтобы протереть тончайший серпик месяца – всё, что осталось от луны. Падает еще одна клетка, увлекая за собой стену – Э Ль даже не вздрагивает, садится в остаток кресла, допивает главу, кутается в обрывки самой себя, засыпает…

…нет, ваш город не сгорел.

И не разрушен.

Хватит, хватит, чего вы так убиваетесь, ничего не случилось.

А я говорю – не случилось.

Пойдемте, помогать мне будете.

Да пойдемте же!

Да, берите вот эту плоскую чашу.

Держите, держите.

Осторожнее… нет, котел с огня я сам сниму.

Да, расплавленное серебро.

Держите.

Вот так, осторожно…

И так и надо, чтобы было кривое, вы сами-то попробуйте не кривое сделать, посмотрю я на вас, как у вас ничего не получится…

Так… подождем минут пять, пока застынет, кофе хотите?

…ну, пойдемте.

Да, надо ставить именно под таким углом. Да, на пепелище…

…нет, просто подождите… вот сейчас…

…видите? Видите? Узнаёте ваш город, или опять я не так зеркало изогнул?

Ну вот, а вы волновались. Ну, все, ступайте домой, там вас ваши уже заждались, не знаю, кто ваши…

…что?

Я-то?

Не видите, зеркальных дел мастер, зеркала делаю.

Да, точно вы меня подловили, это не ваш город. Только вы не волнуйтесь, вашего города никогда и не было.

Да, это только отражение.

А как вы хотели, думаете, другие города настоящие, что ли?

Всё верно. Бесконечные отражения одного и того же города. Вы посмотрите сами на любой город, на главную площадь, на ратушу, на праздничную ярмарку, на готическую церковь на другой площади, на уютные домики, которые жмутся друг к другу… ничего не замечаете? Правильно, как будто отражения одного и того же города… Вы по-прежнему говорите «как будто», вы никогда не поверите, что ваш город – это только отражение, и даже не так – отражение отражения, там где-то есть еще парочка зеркал.

Да, и вот еще что, вы о самом себе тоже не беспокойтесь, если с вами что-то случится, я тоже вас не оставлю, вы ведь все – тоже чьё-то отражение, так что если от вас останется только горстка пепла, я зеркало сделаю и поставлю, и вы снова пойдете домой…

…я-то? Да я все думаю пойти, поискать, от чего они все отражаются… да, поискать настоящий город. Город городов, если вам угодно. И человека… да, там должен быть человек, от которого отражаются все люди… да, вот так вот, отражение ищет своего человека…

…она обгоняет меня на ступеньках площади, зажатой между причудливыми домами, – я смотрю на неё, спохватываюсь, что она же умерла еще в седьмой главе, что она делает здесь. Должно быть, реальность поторопилась, выпустила её чуть раньше. Обычно герои появляются в тот момент, когда Книга начинает про них говорить. Но на этот раз Книга поторопилась, или побоялась забыть что-то важное – поэтому она (у неё даже нет имени) появилась в момент перехода от последних строчекпоследней главы к первым строчкам первой главы, когда мне нужно садиться в такси и ехать куда-то в аэропорт, и вот она спешит впереди меня, и я знаю, что она умерла, вернее, умрет, вернее, умерла в седьмой главе. И нужно сказать ей об этом – я еще не знаю, почему, но нужно сказать ей об этом, сама не знаю, почему…