– Вы не возражаете выпить кофе? Ну и прекрасно! – сказал он, не дождавшись ответа.

– Итак, друзья мои, – начал он, приглашая их пройтись после кафе, – речь идёт двадцати пяти миллионах долларов.

Глаза у Хельмута и Георга выкатились в изумлении.

– Не удивляйтесь, господа.

Залевский подвёл их незаметно к памятнику советским солдатам. Он пристально стал вглядываться.

– Слепнёв Андрей Никитович, – прочитал он на чисто русском, глянув на Хельмута и Георга.

– Откуда вы… да кто вы такой, в самом деле? – Хельмут покраснел.

– Тише, господа, тише! Я знаю эту историю с вашим чудесным спасением. Мало того, я прекрасно знаю его жену. Елену Денисовну Слепнёву. А также его сына и дочку.

– Господин Залевский! Вы могли бы перестать говорить загадками?

– Да, господа! Я бы мог вам всё рассказать, но не имею права. Прошу вас выслушать меня внимательно и не перебивать. Всё, что можно – я вам расскажу. Присядем?

После того, как они спокойно присели, он продолжил.

– Я не знаю Георг, рассказывал ли вам отец, но вы являетесь внуком Адольфа Гитлера!

– Да, я знаю об этом. Но в нашей семье предпочитают об этом не вспоминать.

– Понятно, но дело, видите ли, в том, что ваш отец, Хельмут, попросил одного господина, позаботится о вас. И озвученные мной двадцать пять миллионов долларов и есть та забота, которую мне нужно каким-то образом вручить вам.

– Нам ничего от него не нужно. Это кровавые деньги! Мы их не возьмём! – Георг встал.

– Сядьте, молодой человек! И не кричите! Вы не на митинге. Тем более что я очень сильно рискую, согласившись встретиться с вами. Я может быть никогда и не предложил вам эти деньги, но судьбы переплела всё таким образом, что я помимо этого обещания, я дал обещание ещё одному человеку. Жена Андрея Слепнёва меня очень попросила узнать судьбу её мужа. И я согласился! Кто мог знать, что выполнение этих двух просьб будет связано между собой! Мне даже в голову не могло такое прийти. И когда я распутал историю Андрея Слепнёва, то просто онемел от того, что именно он спас сына и внука Гитлера от пули фашиста!

– Да, вы правы, Клод! Или как там вас на самом деле зовут.

– В те годы я был Куртом.

– Так как вас называть?

– Называйте меня по паспорту – Клодом.

– Да, очень странно всё это. И вы себе не представляете, как мы сожалеем о том, что Андрей погиб. Но что мы можем сделать теперь? – Хельмут задумался. – Дать денег семье Андрея?

– Они не возьмут, узнав кто вы на самом деле! – Залевский тоже задумался. – Знаете что? У русских есть такая традиция: поминать умерших на могиле выпитой водкой с хлебом. Давайте и мы его так помянём?

Прохожие оборачивались на трёх мужчин, которые пили русскую водку из стаканов, прямо посреди городка. Ещё больше недоумения у них вызывал стакан, наполненный водкой, который стоял у подножия памятника погибшим советским солдатам. Сверху стакан был прикрыт куском чёрного хлеба.

– Вадим Андреевич, вас к телефону, – сказала секретарша, заглянув в мой кабинет.

– Да, Слепнёв у телефона! Когда? Завтра к десяти в главное управление? Хорошо! Буду!

– Лена! – крикнул я в полураскрытую дверь. – Главбуха и главного инженера ко мне!

Когда оба приглашённых зашли и присели я закурил.

– Завтра меня вызывают в Москву, так что, Виктор Степанович, утром планёрку проведёшь без меня. Валентина Сергеевна! Подготовьте командировку и выпишите мне аванс. И пошлите кого-то купить мне билет на вечерний поезд.

– А по какому вопросу вызывают? Не знаете?

– Ничего не сказали! Уж во всяком случае не хвалить! Это точно!

На следующее утро, заходя в кабинет управления, я не был уверен, что меня не снимут с должности. Все эти годы, руководя различными подразделениями министерства, я был уверен в том, что всё делаю на благо страны. После того, как министерство ликвидировали, я не был уверен уже ни в чём.