7 января 2000г.

Сердце у меня не на месте. Сегодня вечером отправили Наденьку домой. Одела ее в старенький пуховик, на улице дождь, темень… В окно выглянула – все бегут по домам, пригнувшись, ветер ледяной мечется. А мы своего котеночка в такой мрак выпускаем. Хотели пораньше, но Б. говорит, что им удобно только после девяти вечера. А до девяти чем они там занимаются? Выходной же!

У нас Надя хотя бы отъелась, успокоилась немного. Дед все дни ей посвящал – в футбол играли, на выставку ходили. Он переживает из-за школы, попытался математику в игровой форме дать, но с ней чуть не истерика случилась. Видать, совсем уроками замучили.

Вот, что странно. С одной стороны, Надя взрослеет на глазах: читает Гоголя и Диккенса, задает вопросы и рассуждает на уровне подростка. А с другой стороны, до сих пор считает на пальцах, без причины кидается в слезы и не засыпает, пока Юра не почитает ей вслух. Пока он читает, она тихонько катается под одеялом и улыбается блаженно. Деду однажды показалось, что она похожа на старушку в богадельной кровати, он аж вздрогнул. А она выдала: «Простыня такая свежая, гладкая, хочу ее впитать!» Потом засмеялась, говорит: «Дедуля, ты не думай, я не сумасшедшая. Просто я так люблю эту кровать! Мне кажется, она меня делает больше и сильнее.»

Я Надин рюкзак разбирала, смотрю – мать вообще ничего теплого не положила. Чем думала – непонятно, в этой куцей куртейке ходить дай бог в августе. Я ее выстирала, конечно, положила в рюкзак. Собрала пакет: платьице зимнее, пижамку фланелевую, чтоб хоть спать уютно было. С собой дала яблоко, мандарин, пару конфет.

Очень нас волнует, что у них быт не налажен. Готовит у них только Б., причем одно и то же – жареную до черной корки рыбу. С утра йогурт, либо вообще ничего, а в школе ее Соня подкармливает или дед с обедом приезжает. Вика все повторяет, что и сами они едят мало, а перекармливать ребенка – это дурная привычка. Но они-то взрослые, они могут как угодно питаться! А ребенку нужен белок и нормальное трехразовое питание…

Надя ходит в грязном, вся нечёсаная и голодная. Стиралки у них в квартире не было, Вика обещала, что купят. Три года прошло, а они все в ванной белье стирают, причем Надя свое стирает сама. Ну, как стирает! Положит в воду, побултыхает и вытаскивает обратно… у Вики поразительно отсутствуют любые женские инстинкты. Как-то по телефону она деду фыркнула, что с Б. впервые чувствует настоящую любовь. Он, мол, любит ее не за внешность, а за энергетику. Какую еще энергетику?..

А еще настораживает, что Надя много жалуется на живот.

– А ты маме говорила, что животик болит? – спросил дед.

– Говорила.

– А она что?

– Сказала, терпеть. И что папа все болезни вылечит, а врачи только угробить нас хотят.

И вот как ей помочь? Дед Вике позвонил, спросил, можно ли отвести Надю в поликлинику на УЗИ. Дома она голодает, а у нас объедается – ясное дело, с животом начнутся проблемы. Вика отказалась наотрез и запретила давать любые таблетки. «Я не дам пичкать своего ребенка химией» – так и сказала. Похоже, Б. основательно ей мозги промыл и не собирается на этом останавливаться…

Иногда фантазия у Нади странно проявляется.

Недавно запихала в себя остатки пирога. Я говорила, не надо насильно, но она все переживала, что придется выкинуть. Тут же возник ее частый «холод в желудке». Дед ее на диван уложил, начал живот кругами гладить, чтобы прошел побыстрее. Она лежала молча, а потом вдруг брякнула:

– Дедуля, а ты знаешь, что папа Б. меня моет?

Дед опешил.

– Надюша, но ты ведь уже большая, ты давно можешь сама мыться.