– А куда ты денешься с проклятого корабля, замершего посреди моря?

– А если я тебя пораню?

Ролло прыснул.

– Я от души порадуюсь.

Он учил ее выпадам и простой защите. И если нападение девушке давалось сносно, то вот сопротивление… Стоило только сжать ее в объятиях, как она обмякала, теряла силу, была не способна даже пальцем пошевелить.

Когда сирена вновь оказалась в кольце его рук, она прошептала:

– Я устала, Ролло.

– Будешь это говорить насильникам.

И чтобы дать прочувствовать девушке опасность, он слегка укусил ее шею.

Девушка неловко заворочалась.

– Борись, сирена, борись, – подбадривал ее Ролло, сжимая крепче, обжигая ее горячим дыханием. – Кусайся, царапайся, пинайся. Пока стучит сердце, пока ты дышишь. Сдаться слишком просто. Надо будет – притворяйся и лги, затаись, а потом, когда противник потеряет бдительность, не задумываясь, бей. Обещаешь? Нет, лучше поклянись. Поклянись мне, что будешь бороться с врагами и… проклятием.

Нога девушки ударила его колено. Ролло охнул и ослабил хватку. Зеленовласка укусила его руку и резко вывернулась. Капитан рассмеялся. А затем заметил, что правая ладонь девушки изуродована странным шрамом. Мужчина резко выпрямился и в один шаг преодолел разделявшее их расстояние, схватил ее руку и развернул ладонью к себе.

– Откуда? – спросил вмиг посерьезневший капитан.

– Обожглась на кухне, – соврала Зеленовласка. Губу поджала, глаза отвела.

Ролло чертыхнулся. Ну где же черт? Что он там капается?

– Завтра продолжим, – сказал Ролло и ушел на палубу.

После неожиданного урока Ролло девушка вновь причесала себя и сменила рубашку, а затем вышла на воздух. Над Миром царствовала безмятежная звездная ночь. Луна значительно удалилась, но все еще была большой. Она зависла прямо над маяком и отражалась в кварцевом шаре на его вершине.

Приказов от Древа не было, море не буянило, и большая часть сирен прыгнула в воду. Зеленовласка наблюдала за ними. Рядом с кораблем кто-то вынырнул и помахал ей рукой. Это была Саяна. Сирена прокричала из воды:

– Иди к нам! Иди сюда, благословленная!

Но Зеленовласка лишь покачала головой.

– Почему? – недоумевали другие сирены. – Разве ты не слышишь зов моря? Ты же одна из нас!

– Нет! – отмахнулась девушка, встревоженная таким заявлением.

– Да, – возразила Саяна, поднимаясь к Зеленовласке. – В тебе шумит море. Еще немного – и земля тебя покинет. Ты еще слышишь шепот суши, потому и грустишь, но скоро все изменится.

– Саяна, неужели ничего нельзя сделать?

– О чем ты? – удивилась сирена. – Разве тебе не нравятся песни моря?

Нравятся. Песни были манящими, чарующими, хотелось вторить им, подхватывать трели перекатывавшейся гальки на берегу, тянуть звуки ветра и подпевать хору волн. Хотелось мечтать о том, чтобы лунные лучи превратились в серебряные нити и протянулись до корабля, и качаться на них, как на качелях, и мечтать о танцах на ночной радуге. Хотелось мечтать о платье из облаков и венке из земных цветов, что растут в расщелинах прибрежных скал, подарить которые могут детям моря только люди, редко остававшиеся равнодушными к очарованию сирен. И хотелось вечно внимать сказкам моря о неизвестном прекрасном, но очень опасном и жестоком, как любовь, солнце.

– А когда суша покинет меня? – спросила Зеленовласка, выныривая из своих дум.

Но Саяна лишь пожала плечами.

***

День сменялся днем. Луна вновь набирала силу. Тонкий серп рос, округляясь, как живот беременной женщины. Наконец-то рогатый вышел на связь. Это случилось как раз во время тренировки с девушкой, и Ролло, ничего не объяснив, бросил сирену и убежал в каюту.

– Ну, наконец-то, Морса! Тебя только за смертью посылать!