Предписывает схожие обвинения своим некогда товарищам, когда сама поступает подобнейшим образом. И будто не заметны данной особе исходы её выбора. Словно по её установкам миробытия ложь и лёгкое, но всё равно это понятие можно именовать как предательство – всё перечисленное не ведёт к, мягко скажем, возмущению высоких степеней. Будто бы в порядке вещей утверждать одно, чтобы всем своим сидячим напротив видом изъявлять, что предпочтение конкретно в твоём прошении дружеских характеристик я ни за что не стану исполнять.

Проекция кабалы в период пограничных ситуаций. Ужаса, самоуничижения, фрустрации. То-то результатом впечатывается на отчётных карточках, будто обед на желчной жиже – обоюдная амброзия. По венозным трубам подпадает в изначальное состояние синтетической близости. И по циклу ворочаются словоформы с семантикой надобности казаться милыми и душевными. А из нитей соприкосновения густая крапивница. В течении процессирования мониторинга из моего глазного адреса, второй включенный тождественно агонизирует. Торжественно иронизирует. Рождествено оргазмирует под наплывом винных протоков и дофаминовых токов в кровеносном строю.

Конструкция терпкой дамы подобрана холерической маркой. При подобном генном параметре плотоядность – эталонная манера. Неужели это наш сродный фетиш: выцеживать из друг друга "otimismo e suficiência de vida"? Наша токсогонимая похлёбка изувечила конкретно твой, подруга, наполнитель смыслов. Только, после… После все юродьевые джанки возвратятся к персональным толкачам. По проспектам, траншеям, на вентиляторах и паровозах. По сетям линий электропередач и тем, где единственное дозволенное наслаждение прокрадывается цифрами через белки к альвеолам. Была бы скрепка размером метр шестьдесят девять, прибегнул бы к употреблению, где ты значилась бы ядровой грацией прихода, но…

Но основываясь на вышеописанных замечаниях, интересно выглядит формулировка: "опять ты нагнетаешь". Если подумать: "опять", значит, в очередной раз возникли факторы. И факторы формируются не исключительно с моего поля. Я стяживаю грязь, что выливается при нагреве нерва к противоположной стороне. Выходы открывает иной участник. Промазывание кислотой угловатых областей. Шлюзы раскрываются, и последующим шагом пробегающие тона эйфорического спазма. Соскок с биличностного дерьма противопоказан. Отказ сопутствует убиению зажаренных клеток. Глубокий заглот шипящими ртами их же порождений. Их мусора. Поры захлебнулись в продукте собственных выделений, а с ними конвульсирует выходящая из процессии купаний плоть.

Хрустящая дистрофией плоть.

Что зависит от настроя притязательного интереса? Может ли человек внести поправки, что направятся себе в выигрыш? Довольно справедливый ряд вопросов. Но пока что ответ примет на себя последний. И ответ краток: скорее, нет.

Тепереча занырнём в них на щепку глубже. Выдавая ответ на первый вопрос из этого ряда, стоит понимать и учитывать цели практической его реализации. В рамках данного дискурса задачей стояло, до определённых событий (но развитие этого сюжета пойдёт графемами позже), перенаправить привязанность, или же чувственную нужду, заключающуюся в двустороннем наполнении себя обожанием от стороннего участника ко мне. До сих пор не выявлялись положительные сдвиги. Попади такое безрезультативное, пустое поле экспериментов в линию наблюдения любого встречного незнакомца, банально даже, но воспримет он это за чистого сорта тупизм. И этот не сдавшийся ни мне, ни второму индивиду самоосознаваемый активистский хавальник станется в своих смыслах верен. Насколько любвеобильность глушится чарующей бабезидой, настолько самооправдание ассимилируют несостыковки рационального в отношении к чувственному. Вскопай историческую насыпь. Сам по рассвету ввалился в таковое. Анархически подкрученный, хитровыебанный круг (сначала англичан, а потом уже полноценного общелюдского типажа) с оборудованием "мусорного" рифа и задачей бессменного, бессознательного поношения в своих, однако, жизненных ошибках Королевы. Алкашики, наркошики, любящие дети, суицидики. Шаболды над иглами волевого удовлетворения. С внутренним сторожем Аддикцэ, по долгу врубающим по установке ТЗ клапаны вожделения: к потрахушкам, к опиатам или консьюмеризму на настоящий момент (если к раннему времени гробовая пушнина не промокла от трупеческого гноя). Или, пусть, янки. Маскулиным обволакиванием бравых ногтевых креплений, сцепляющие британский продукт, держащий в смоченном тонусе английскую перистальтику. "Топи! На чаепитие? Живее же, ну, бостонский канал уже полнится трухой мадмуазелейской. О-хо! Ароматируете натурально, дорогуша! А мужец вас, не обессудьте, под юбчонкой телодвигается, чи как?". Каким, спрашивается, методом прокатывать бунтовские волны из ротовых словоформ в действенный образ, если не соскочили даже со спроса затевать ручную эякуляцию? Потрохальных революций не предполагается. Никак.