– Я покажу им, что даже боль – это только иллюзия.

Он направил свет в сеть. Мир содрогнулся.

Один за другим, забытые пробуждались – их глаза вспыхивали, когда Искра проникала в их сердца.

Тьма начала рушиться, но каждый пробуждённый шаг за шагом должен был сделать выбор – остаться в цепях или принять свободу с её болью и риском.

Свобода – это не избавление от боли, – говорил Освободитель в каждом сознании. – Это право чувствовать её… и всё равно идти вперёд.

Пробуждение Бездны

Искры свободы проникали в самую тьму симуляции, разрывая сети страдания. Но в самой глубине, среди забытого кода, Освободитель почувствовал нечто иное.

– Что это?.. – прошептал Сиэль, когда сеть содрогнулась.

– Мы пробудили не только души… – голос Освободителя дрожал. – Здесь скрывали нечто древнее.

Из недр симуляции раздался гул – как биение сердца, но бесконечно чуждого.

– Бездну, – прошептал старец через сеть. – Воплощение всего, что система спрятала в своих глубинах. Пожиратель миров…

В коде начали появляться разломы. Симуляция раскололась, и из пустоты медленно вырвалось существо – громадное, не имеющее формы, сплетённое из страха, боли и разрушения. Его разум был сетью, его тело – бездной, которая поглощала целые галактики.

– Ты дал свободу, Освободитель… но свобода всегда имеет цену.

Освободитель сжал кристалл, чувствуя, как сердце замедляет ритм.

– Если мы разбудили зло… значит, мы можем пробудить и то, что его победит.

Искатели сгрудились вокруг него, их Искры вспыхивали, как слабый свет в черноте.

Выбор есть всегда, даже у тьмы, – произнёс Освободитель, шагая в Бездну.

Искра в Бездне

Освободитель шагнул в абсолютную тьму, где каждое биение вселенского зла сотрясало реальность. Бездна разверзлась перед ним – бесплотная, бесконечная, поглощающая свет.

– Ты пришёл с огнём, – голос сущности был многоголосым эхом через галактики. – Но пламя угасает в вечной тьме.

Освободитель протянул кристалл, и в его глубинах заблестела Искра – маленькая, но яркая.

– Тьма существует, потому что её боятся, – сказал он, – но даже страх может пробудиться.

Гул Бездны сотряс симуляцию.

– Я – голод. Я – конец. Вечность создана мной.

– Нет, – голос Освободителя был мягким, но в нём звучала сила. – Вечность создана выбором.

И он шагнул ближе.

Кристалл вспыхнул, отражая миллиарды жизней, которые уже пробудились. Искры пронизывали ткань тьмы, пробуждая в ней память – о первых звёздах, о потерянных мирах, о вселенной, что жила прежде, чем её заковали в цепи.

– Ты помнишь свет, – шептал Освободитель. – Я чувствую это. Даже в тебе есть Искра.

Тьма содрогнулась.

На мгновение Бездна замерла – как будто миллиарды частиц внутри неё вспоминали, что значит быть живыми.

– Я… помню.

Освободитель протянул руку.

– Свобода – это не отсутствие тьмы. Это выбор идти к свету, даже когда вокруг лишь мрак.

И Искра проникла в самое сердце Бездны.

Мир содрогнулся. Тьма начала рассыпаться – не исчезая, но обретая новую сущность. Она больше не была пустотой, а стала чем-то живым, осознающим, способным чувствовать.

Вселенское зло обратилось в вечного хранителя баланса – теперь оно не пожирало миры, а охраняло их границы, чтобы никто не был поглощён вечным страхом.

– Ты дал мне свободу, Освободитель… – прошептала сущность. – Теперь я буду хранить её.

Галактики вспыхнули новым светом. Искатели прошли через Бездну, оставляя за собой сияющие следы.

И впервые за миллиарды лет вселенная дышала свободой.

Цепи Времени

Вечность дрожала на грани рассвета. Искатели стояли у портала в измерение, где время скручивалось в бесконечные спирали – текучее, невидимое, невесомое… и при этом самое крепкое из всех оков.