В XVIII–XIXвеках прогресс производительных сил еще не был столь значительным, и это способствовало закреплению в рамках господствующей экономической доктрины – классической политической экономии – закона французского экономиста Жана-Батиста Сэя, суть которого выражалась в сентенции: «Было бы произведено, а спрос найдется». Напротив, в XX веке производительные силы шагнули настолько далеко вперед (изобретение электричества, двигателя внутреннего сгорания, развитие автомобилестроения, распространение железных дорог, появление конвейера), обеспечив гигантский рост производительности труда, что это позволило Дж. М.Кейнсу перевернуть причинно-следственную связь между предложением и спросом. Выдающийся ученый совершил революционный переворот в экономической науке, придя в отличие от классиков к прямо противоположному выводу: размеры общественного производства и занятости определяются не факторами производства, а факторами платежеспособного спроса. Кейнсианцы утверждают, что именно спрос рождает предложение, а не наоборот.

В результате научно-технической революции рынок продавца в середине XX века окончательно эволюционировал в рынок покупателя: отдельные фирмы и компании стали активно сражаться за потребителя, предлагая ему заманчивые скидки и бонусы, активно используя при этом рекламу, в том числе такой невиданный по эффективности рекламный носитель, как кино, вначале немое, затем звуковое.

В глобальной экономике высокотехнологичные транснациональные корпорации, такие, как, к примеру, Apple, Google, FaceBook, Amazon, Intel, Samsung, Sony и др., как правило, не ориентируются на потребности рынка, а, отслеживая изменение технологий, следуют за технологиями и сами формируют рынок в соответствии со своим видением. Они используют стратегии, позволяющие им доминировать в новом конкурентном пространстве. В своей главной книге «Конкурируя за будущее» Г. Хамел и К. Прахалад особо подчеркивают изменение характера конкуренции в современном мире, острие которой проходит уже не между странами – традиционными центрами конкуренции, а между догоняющими и лидирующими фирмами, между консервативными, опирающимися на «кривую опыта», и новаторскими фирмами, между фирмами, реализующими похожие стратегии, и фирмами, развивающими дар предвидения в отношении рынков будущего. В этой мировой гонке за лидерство, отмечают авторы, важнейшим фактором конкуренции становится время вследствие стремительного сокращения жизненных циклов большинства товаров и услуг на современном этапе развития рынков, а также необходимости определенного периода для завоевания лидерства в совершенно новых отраслях производства.

По утверждению Хамела и Прахалада, борьба за будущее начинается с битвы не за долю рынка и прибыль, представляющие собой итог усилий вчерашнего дня и результат конкуренции за настоящее, а за интеллектуальное лидерство. Для того чтобы быть в состоянии адекватно отвечать жестким конкурентным требованиям, необходимо, по их мнению, развивать новые ключевые компетенции, сущность которых они выводят из интеллектуального капитала, формирующегося на основе реализуемой в стране образовательной политики, инвестиций в человеческий капитал, налоговых стимулов и т. д., и видят в синтезе знаний и навыков, которые позволяют фирме добиться интеллектуального превосходства[25].Причем навыки и умения для создания ключевой компетенции должны быть уникальными.

Цифровизация способствует практической реализации новой парадигмы конкурентной борьбы и стратегического управления на глобальном уровне: цифровые экосистемы существуют в самых разных отраслях и компаниях (например, Uber, Airbnb).