Странное чувство родилось внутри. Будто я не стояла на земле, а – совсем немного, на пару миллиметров, – парила над ней. Я не могла понять, почему мне так легко общаться с этим парнем. Будто мы были знакомы не первый день.

– Ты не спешишь? – спросила я. – Может, я выкурю еще одну, а ты побудешь тут?

– Не спешу. И даже могу составить тебе компанию, – ответил он, указывая глазами на мою сигарету. – Можно?

– А как же планы бросить курить?

– Мои планы не пострадают. Главное – из точки А прийти в точку Z, а все, что посередине, – не столь важно.

– Ну да, ну да, – кивнула я и протянула ему пачку. И ту самую зажигалку с непристойным предложением.

Он рассмеялся, когда увидел ее снова.

– Боже, смотреть на нее не могу, – простонал он.

– Да все окей, – сказала я.

– Намекать незнакомому человеку на секс, даже в шутливой форме? Не уверен, – сказал он, положил сигарету в рот и поднес зажигалку к лицу.

– Твое искреннее смущение нейтрализовало непристойный намек, – сказала я, не в состоянии оторвать взгляд от его губ и завитков сизого дыма, которые окружили его лицо.

– Ну раз так, то мне полегчало, – сказал он, вернул зажигалку и несколько долгих секунд смотрел на меня с легкой улыбкой. Потом переложил сигарету в левую руку и протянул мне правую:

– Митчелл.

– Очень приятно, – ответила я и пожала его ладонь.

Его велосипедные перчатки были холодными и влажными от дождя, и я вдруг поймала себя на мысли, что хотела бы, чтобы он снял их, и наши руки соприкоснулись, кожа к коже. Это была очень странная мысль, почти интимная.

И в эту я секунду почувствовала, как несколько холодных капель приземлилось на мое колено. Я тронула снизу пакет, который так и держала все это время, – он был липким.

– Черт, кажется, мое мороженое потекло.

– Все, беги спасай его, – ответил Митчелл, косясь на мои голые коленки.

– Стой, я же еще должна заплатить. Никуда не уходи!

– Есть, мэм, – улыбнулся он.

Я вернулась в дом, побежала на кухню, наспех вынимая мороженое из пакета, и – наткнулась на Дерека, который стоял возле холодильника и пил молоко прямо из упаковки.

Мое настроение так резко сменило плюс на минус, что из меня выбило все дыхание. Будто я была игроком регби и меня только что на полном ходу ударили в живот. Всего секунду назад я купалась в каком-то особенном тепле, но внезапно словно с головой ушла под лед, в смертельно холодную воду. Контраст был просто ошеломительным.

Дерек сунул молоко обратно в холодильник и поднял бровь:

– Куда спешим?

– Мне нужно спасти мороженое и заплатить курьеру, – я сунула руку в вазу с мелочевкой, но не нашла там ни одной купюры. – Здесь была наличка, ты не видел?

– Выгреб все вчера на сигареты.

– Хм… А в бумажнике у тебя что-нибудь есть?

– Наверно, но я не помню, где он, – ответил Дерек и пошел наверх, в спальню.

– Постой, может поищешь по карманам наличку? Мне очень нужно.

– Я после коньяка твоего отца не в состоянии найти ни одной причины жить, не говоря уже про поиск налички, – бросил он через плечо и ушел, тяжело переставляя ноги.

Митчелл ждал меня у порога, прислонившись плечом к кирпичной кладке, и докуривал сигарету. Он откинул капюшон, пока меня не было, и я впервые увидела его волосы: светлые, густые и слегка вьющиеся на макушке. Виски были выбриты. Россыпь мелких татуировок: крестик, ласточка, маленькая звезда – была разбросана по его шее. Ухо проколото в трех местах. Обычно так выглядели плохиши на бунтарских плакатах модной одежды.

Он оказался моложе, чем показалось сначала. Мне было двадцать пять, и ему, должно быть, примерно столько же. Он заметил, что я жадно разглядываю его, и не смог сдержать улыбку.