– Думаю, что из таких. Пока не нахожу слабых мест в ваших рассуждениях.

– А теперь представьте, какой шанс давал Рут маскарад плюс идея Рэйчел с переменой костюмов. Кстати, то что идея переодевания принадлежит Рэйчел, опять-таки известно лишь со слов Рут…

– Это имеет какое-нибудь значение?

– Нет, но возможно, это единственное правдивое сообщение Рут, – ухмыльнулся Генри. – Не исключаю, что именно эта идея подтолкнула воображение Рут, и она спланировала это преступление. Рут замыслила убить Рэйчел так, чтобы все подозрения пали на Стенли.

– Но она как раз все время пыталась выгородить его!

– Вы недооцениваете интеллектуальные способности этой девушки. Она видела, как кольцо стягивается вокруг Стенли, и считала, что полиция разберется с ним и без ее помощи.

– Теперь я понимаю, зачем ей понадобилось угрожать Стенли – она хотела получить встречные угрозы, но Стенли оказался решительным парнем и попытался заткнуть ей рот.

– Да, и навсегда. Но Рут опередила его. Что же касается угроз, то не получив их от Стенли, она выдумывает их и жалуется Энтони. Если бы Энтони не рассказал об этом, пришлось бы ей сообщить об этом самой, но из уст Энтони это звучало убедительнее, и Рут принялась якобы защищать Стенли.

– В итоге на сегодняшний день, Рэйчел мертва, Стенли за решеткой, пусть и вполне заслуженно, а убийца на свободе!

– Да, Николь. И нет доказательств – я изложил всего лишь непротиворечивую версию. Или вы можете мне возразить?

– Сразу не могу, я должна подумать.

– Кстати, должен вам признаться, на эту версию меня навела ваша беседа со Стенли Круассоном. Он выдвинул гипотезу, что кто-то ему мстит посредством убийства его невесты.

– Это интересно… И что вы намереваетесь предпринять?

– Как всегда в таких случаях хорошо помогают провокации. Например, подпустим кого-нибудь к Рут, мол видел, как ты убила. Заплатишь – буду молчать!

– Вы в своем репертуаре. И кого вы собираетесь подпустить к Рут?

– Как поживает мистер Максимилиан Нуар?

– Он же не годится на эту роль, Генри. Вы забыли, что он присутствовал на первичном допросе в общинном доме?

– Я помню, но наверняка у вашего адвоката там присутствовали какие-нибудь друзья или родственники. Знаете, говорят, все евреи – родственники!

– Хорошо, я спрошу у Максимилиана.

На следующей день Максимилиан Нуар, наконец, был представлен Генри Тамону. На светскую болтовню времени не было. Макс привел своего троюродного брата Майкла Абрамсона – одного из арлекинов. Майкл не производил устрашающего впечатления: роговые очки с сильными линзами на крючковатом носе, ростом ниже меня, аккуратно одет. Генри честно предупредил его, что реакция Рут может оказаться весьма агрессивной. Майкл как только мог задрал нос кверху и серьезным тоном заверил нас, что владеет несколькими приемами кунг-фу в стиле Вин Чун.

Мы долго спорили о величине отступных, которые следует запросить у Рут. Максимилиан настаивал на солидной сумме – клиент не должен заподозрить подвох. Генри же опасался, что у Рут просто может не оказаться запрошенной суммы. Сошлись на ста тысячах долларов в рассрочку. Для выводов нам достаточно и первого взноса. Максимилиан согласился с этой суммой лишь потому, что Майкл не производил впечатления солидного джентльмена.

Договорились, что Майкл навестит Рут завтра рано утром, пока она не ушла на занятия в университет. Генри переговорил с инспектором Майлсом, чтобы его ребята, наблюдающие за Рут, не наделали глупостей. Пришлось посвятить его в суть провокации, но инспектор не возражал.

Около десяти утра Макс привез Майкла к нам. Майкл еле держался на ногах. Разбитый, но зато изрядно выпрямленный нос, синяк под правым глазом, очертаниями напоминающий орден за отвагу, утративший все пуговицы пиджак, рубаха в клочьях.