Дача оказалась домиком с малюсенькой кухней-коридором, одной комнатой и мансардой. Вместо системы отопления была большая кирпичная печь, она же служила разделением кухни с комнатой.

- Условия, конечно, не фонтан, но пару дней пересидеть можно, – опустил на пол пакеты с едой Рыжик. – Сейчас печь растоплю, чтобы сырость ушла, сразу станет веселей.

Пока Рыжик коптел над печкой, я вытащила из пакета палку колбасы, отгрызла немаленький такой кусок и начала осматривать свои новые апартаменты.

В комнате, обклеенной старыми выцветшими обоями, стояли два не менее старых дивана, шкаф с покосившимися дверями и стол с двумя стульями. Два маленьких окошечка наглухо задернуты короткими синими шторками в желтый цветочек.

Унылое зрелище, но мне сейчас не до переборов. Нужно радоваться тому, что есть, потому что это все, что есть, связано с моей новой жизнью.

- Готово! – радостно вскочил Рыжик, поглядывая на весело потрескивающую печь. – Через час просушится и потушим, а то жарко будет. Я сейчас воды накачаю, а ты, Ян, сваргань что-нибудь перекусить.

Сваргань…

Я посмотрела на надкушенную палку колбасы, так и оставшуюся у меня в руках.

Вот именно, что сваргань. Если дело и дальше так пойдет, то ты, Яночка, скоро даже готовить научишься.

Еще раз попытавшись успокоить себя, что здесь я пробуду не больше недели, я поплелась к пакетам «варганить».

Каждое движение, каждый взмах ресниц, небрежно заправленный локон темных волос за ухо, насмешливая полуулыбка одним краем губ - все это отдавалось теплом в сердце и душе. Хотелось подойти, обнять, поцеловать…

Вот только мои руки проходили сквозь ее тело, а она при этом странно замирала, словно прислушивалась к чему-то. Затем, мотнув головой, принималась за прежние дела.

Когда рыжий парень, которого Яна называла то Рыжик, то Игорь, уехал, Яна резко стала другой.

С нее мгновенно слетела вся веселость и беспечность, потухли озорство и смелость в глазах.

Опустив голову она вышла из дома и направилась вглубь небольшого сада.

Рыжик уехал возвращать одолженную машину, и я наконец выдохнула.

Раньше мне не приходилось изображать беспечность и веселость. Чередование беспричинного хорошего настроения с такой же радостью и истериками было нормальным моим состоянием в этом мире.

Впрочем, много чего было для меня обыденным и нормальным.

Сил находиться в помещении не было и я вышла во двор, на свежий воздух.

Территория дачи была небольшой, но неплохой сад на ней имелся.

За время своего бегства от Альберта я отвыкла от звуков человеческого мира, тем более этого мира – более шумного и душного. Попав в тот мир, я долго привыкала к чистому воздуху и тишине, теперь же я задыхалась в смоге своего Земного мира.

- Надеюсь, все это не зря и ты будешь счастлив, - проговорила я, опираясь спиной на ствол старой яблони.

Слезы сами потекли из глаз, но я не пыталась их сдержать. Я все сделала правильно. Так было нужно и даже больше – все оказались в выигрыше. Законный счастлив оттого, что я умерла, сказочный мир получил свою магию, Альберту не нужно больше опасаться Совета магов, а я… я тоже получила… свободу.

Я знала, что вру сама себе, но сказать правду было еще больнее.

В какой-то момент мне показалось, что горячие пальцы Альберта скользнули по моим щекам, вытирая слезы, но увы. Этого не могло быть просто потому, что не могло. Я просила его жить, теперь это предстоит и мне. Просто жить.

Когда за окном стемнело, Яна достала из пакета белье, застелила диван и легла спать. Я же, дождавшись, когда ее дыхание выровняется, а черты лица расслабятся, лег рядом.

Сделать это полноценно я не мог, потому как легко проходил сквозь не только живое тело, но и предметы. Все материальное вокруг словно не существовало для меня, или это я не существовал для него.