Сейчас вместо подсобки предбанник в офисном стиле, все чинно, стойка, за которой девушка-администратор, кресла, журналы мод. Отдохнуть можно перед забегом, и один журнальчик полистать, и другой, а если чешется, девушка еще и прейскурант подаст. Мочалки, метелки, венички – все такое. Венички получить можно сразу, а мочалки, метелки – по вызову, но доставят вовремя и в срок. Товар испорченный, но высокого качества. Испорченный в моральном плане, но не в физическом. Среди проституток есть ангелы, но только падшие.

Девушка за стойкой не красавица, но миленькая, кровь с молоком, в глазах скрытый задор, на сочных губах яркая помада. Белый верх, темный низ, туфли на высоком каблуке, бейджик на кармашке. Но Степан еще не успел прочесть имя, как отворилась дверь из глубины апартаментов и послышался голос Сафрона.

– Где-то в Черемушках… – что-то кому-то сказал он.

А обращаться он мог к парню с большим оттопыренным ухом, который, переступив через порог, придержал для него дверь. Крепкий лоб, мясистые ноздри, чугунный подбородок, лопоухий, но только с правой стороны. Левое ухо, напротив, прижато к голове, как будто его приклеили. Или это правое ухо надрали, но тогда почему оно не красное?

Заметив Степана, парень стал закрывать дверь, но Сафрон толкнул ее с той стороны.

– Грыжа, твою мать! – возмущенно выругался он.

И вытаращил глаза, увидев Степана и его оперов. Волосы у него сухие, немытые как минимум со вчерашнего дня, лицо не распаренное, видимо Сафрон заходил в баню чисто по делам. А Грыжа – тот да, после парилки. И лицо красное не только от жары, но и от выпитого. Запах перегара чувствовался издалека.

– Не понял!

– Принимай санэпидемстанцию, Сафрон. Борьба с разносчиками спида, сифилиса… Крысы есть?

– С крысами мы и сами боремся.

– В Черемушках?

– Почему в Черемушках? – нахмурился Сафрон.

– Что ты про Черемушки говорил?

– Ну так пацан у нас там один живет.

– Кто?

– Кто? – глянув на Грыжу, спросил Сафрон.

– Так это, Витамин… – немного подумав, не очень уверенно сказал парень.

– А тебе не все равно, мент? – спохватился Сафрон.

– Мне в Черемушках все равно, а здесь нет. Здесь моя земля, бандит! И мне здесь все надо знать!..

– Ну так а здесь моя собственность… – раздраженный отпором, ляпнул, не подумав, Сафрон.

– О-о! Так это ты здесь сводничеством занимаешься?

– Я?!. Какое сводничество?! – засуетился Сафрон. – Обычная сауна, мужики парятся…

– Да ты не колотись, Леша, мы обязательно во всем разберемся. Сейчас подъедет спецназ, и начнем.

– Эй, какой спецназ?! Ты чего, начальник?

– Какой спецназ? Нормальные такие ребята. Здоровые мужики. Работы, правда, много, устают очень, а от усталости звереют. Может, субботник им предложишь? Чтобы они нормально отдохнули. Девочки у тебя стресс, говорят, хорошо снимают.

– Субботник?! Девочки?!. Это провокация, да?.. Пойду я!

Сафрон стремительно рванул вперед, Степан и с места не сдвинулся, хотя бандит пер на него танком. Пер буром, но даже плечом не задел, и правильно сделал, что испугался. Степан Софрона трогать не стал, а Грыжу и двоих бандитов из его обоймы проверили тщательно. В отдел забирать не стали, но документы потребовали, переписали все данные. И Грыжу Степан знал, и Кальянова Павла Ильича по кличке Кальян, а Митрохина Игоря Владиславовича видел впервые. Но парень из Москвы, из соседнего района, не какой-то там залетный, но от этого не менее опасный.

И на Мазанчика насели, но после того, как разобрались с остальными.

– Что Грыжа здесь делал? – спросил Степан, глядя в его бессовестно-невинные глаза.

Худенький, щупленький, немного женственный, но пройдоха еще тот. Девочек в свое время развозил, сейчас вот сауну на Советской держал, а место хорошее. И подвал здесь большой, высокие потолки, толстые стены, под бомбоубежище подвал строился. Четыре изолированные сауны с трапезными, а одна еще и с бассейном, бар, массажные кабинеты, комнаты отдыха, где можно уединиться с девочками.