И самое главное, искать утешения она могла только у человека, который и причинил ей эту боль.

Подойдя к кровати, Мэгги подняла руку и легко коснулась головы Джеми. А ведь ему пора стричься, подумала она, заметив, что отросшие волосы начинают слегка курчавиться на шее. Джеми продолжал спать как ни в чем не бывало, закутавшись в одеяло и повернувшись к ней спиной. Знакомая поза… Правда, они никогда не спали обнявшись – Джеми утверждал, что так ему слишком жарко, да и Мэгги не любила, когда во сне что-то стесняло ее непроизвольные движения, но сейчас его спина имела какой-то уж слишком отрешенный, неприступный вид.

Не спина, а стена.

Вчера, когда, проводив гостей, они ложились спать, Мэгги подумала, что ей стало бы намного легче, если бы вечер завершился бурным сексом. Она, однако, не любила и не умела проявлять инициативу в этих делах, а Джеми ничего не предложил и не предпринял никаких действий, на которые она могла бы ответить со всем жаром своей страдающей души. И вот теперь ее новая грация аккуратно лежала на сиденье стула, тогда как всего десять дней назад они просто швырнули ее куда попало. На спинке стула висели и чулки – еще вчера туго натянутые, а сейчас одрябнувшие и обмякшие, хотя все еще частично сохранявшие форму ее бедер.

Наверное, эротическое белье – это все-таки не мой конек, грустно подумала Мэгги.

Какое-то время спустя Джеми все же повернулся на спину и открыл глаза. На мгновение в его глазах отразилось недоумение, но потом до него все же дошло, что она плачет.

– Извини, ладно? – проговорил он, смахивая слезы с ее лица кончиками пальцев. Его голос прозвучал достаточно искренне, словно Джеми и в самом деле сожалел, что заставил ее страдать. – Заварить тебе чаю? – добавил он, все еще не зная, как исправить положение.

Это, конечно, не была та физическая близость, которой так жаждала Мэгги, но, по крайней мере, это было что-то, и она с признательностью кивнула.

После легкого завтрака Джеми с Натаном отправились на улицу, чтобы погонять мяч, а Мэгги решила немного пробежаться. Она убедила себя, что физические усилия помогут ей прийти в себя, да и торчать в четырех стенах ей было невыносимо. Мне необходимо сменить обстановку, думала Мэгги, к тому же если я стану бегать вокруг спортплощадки, то смогу смотреть, как они играют.

И она отправилась одеваться.

– Мама! – закричал Натан, едва завидев ее. – Посмотри на меня скорее!

Она посмотрела. Сын сосредоточил все свое внимание на футбольных «воротах», которые изображала пара брошенных на траву старых кроссовок. Почувствовав ее взгляд, он разбежался и со всей силы ударил ногой по новенькому мячу, который накануне привезла ему Джин. Джеми, несомненно, догадался, как важно для мальчика забить гол на глазах у матери, поскольку метнулся в сторону, противоположную той, куда летел мяч. Мгновение спустя мяч прокатился в ворота мимо его ног – не слишком быстро, и тем не менее это был настоящий гол.

– Ур-ра! – в восторге завопил Натан. – Папа не поймал! Не взял пенальти!

– Ну и ну! – пропыхтел Джеми, с трудом поднимаясь с земли и потирая колени. В последнее время он немного утратил спортивную форму, поэтому приземление после прыжка вышло жестковатым.

– Отличный удар! – похвалила Мэгги и даже захлопала в ладоши, продолжая, впрочем, бежать на месте. – Папа действительно промахнулся.

Джеми подобрал мяч и пинком отправил на противоположный конец спортплощадки. Натан помчался за ним. Догнав мяч, он развернулся и довольно ловко повел его назад, к воротам, на бегу комментируя свои действия:

– …Лэмпард… получает мяч от защитников и рвется к воротам противника… – быстро говорил он, и Мэгги без труда узнала скороговорку спортивного комментатора с Пятого канала. – …Лэмпард обходит Артету… Обманный финт, и Дьяби тоже остается не у дел. Мяч по-прежнему у Лэмпарда… Какой великолепный рывок! Он обходит Гиббса, теперь перед ним только вратарь! Лэмпард бьет… – Натан пнул мяч ногой, но в ворота не попал. – …Да-а-а, сегодня Лэмпард явно не в форме!..