– Тут оплата прописана… – начал было я.

– Егорыч, у меня к тебе предложение. – Сергей придвинулся через стол. – Я готов разделить риски с тобой.

– В смысле? – не понял я.

– Половина с тебя, половина с меня.

– В смысле? – опять не понял я.

– Что ты заладил «в смысле, в смысле»? – скривился Сергей. – Ну давай по «чесноку»: твои опусы про Егора хреново продаются. Может они местами и написаны неплохо, но на массмаркет не тянут. А без массовых продаж ты что вообще мечтаешь заработать? Это не картина, которая имеет ценность в единственном экземпляре. Литература, брат, это массовая культура, это массовые продажи большого количества повторений одной картины.

Теперь уже я скривился от такого вот «по чесноку». Когда предлагают говорить честно, то в итоге услышишь про себя что-нибудь нелицеприятное. Так и получилось. Эти вот «может» и «местами» говорили об мнении моего агента о моей писанине. Ну что же, я не первый раз это слышу, в интернет-отзывах и не такого начитаешься. И моё отношение к своим произведениям, как к писанине, тоже было не оголтело восторженным, я реально оценивал свои возможности. Но всё равно немного обидно.

– И уж прямо сказать, этот контракт на топового автора нашел я. И я тоже хочу на нем заработать, а не остаться на стандартном гонораре агента. – продолжал Сергей. – Я хочу половину. Погоди, погоди распахивать свои узкие глаза пошире. Я же не за просто так. Во-первых, я нашел этот контракт, это я уже сказал. А во-вторых, я готов разделить риски с тобой и выплатить половину стоимости имени этого Константина Фессио.

Для меня это была новость скорее приятная, так как полмиллиона рублей составляли почти все мои накопления. Соглашаясь посмотреть бумаги, я оттягивал вопрос поиска денег на самый последний момент в надежде, что ещё откажусь от подписания контракта и не придется занимать недостающие средства. Этот единственный момент по оплате я и хотел обсудить со своим агентом до подписания, предложив, например, растянуть платежи на какой-то период.

– Почему я? А не кто-то из других твоих клиентов? – мне хотелось услышать что-то положительное о себе после его признаний об оценке моих произведений. – И если всплывёт это всё?

– Да ничего не всплывет! Как только выйдет твоё первое произведение под новым именем, любая попытка предыдущего владельца обнародовать этот контракт будет считаться способом положить лапу на твои авторские гонорары. То есть, окажется, что тебе и имя продали, и прибыль от последующих произведений пытаются получить. Это, брат, мошенство! А мы, естественно, никому ничего говорить не собираемся. Мы собираемся, брат, делать тебя известным и лавандос!

Последние слова он говорил громко и бравурно, так, что даже посетители за соседними столиками обернулись. Я придвинул контракт, достал авторучку и вывел подпись на обоих экземплярах. Да, это был шанс углубиться в профессию писателя быстрее, чем пройти путем безвестности и разочарований в своих силах. Это был шанс получить мощную мотивацию в написании, так как теперь можно было пользоваться не только чужим именем, но и чужим стилем. Придется поработать над собой, но игра, похоже, стоила свеч. За те пару дней, что я скрывался от Сергея, я поискал информацию о Константине Фессио в интернете.

Всё было именно так, как говорил мой агент: известность произведений и скрытность автора.

С одной стороны, мне хотелось спать, и мысли проворачивались в голове со скрипом, а с другой – напор моего агента, его полмиллиона, грядущие перемены и перспективы всё больше убеждали меня, что отказываться от подписания договора не было смысла, что моя мнительность отпугивает шанс всё изменить. Поэтому я одним махом подписал контракт не давая себе возможности еще раз усомниться и струсить.