Теперь он жил от ночи до ночи, от встречи до встречи. Анфиса приходила, и он забывал обо всём, время терялось, действительность утрачивала смысл, весь мир затмевало милое лицо. Сколько времени они проводили вместе, чем занимались, Лёха не знал. Иногда, проснувшись утром, он обнаруживал себя не в своём вагончике, а на какой-нибудь потаённой поляне в лесу. Как сюда попал, он не помнил, но это его не пугало и даже не настораживало. Главное, что сегодня ночью он снова увидит её. И он ждал, баюкая в памяти чудесный лик.

Забыв о доме, о своей невесте Юльке, он думал только о ней, о блистательной, недостижимой Анфисе. О том, чтобы покинуть Глуховский лес не было больше и речи. О том, чтобы жить, не видя изящного, мерцающего лица, Лёха теперь даже помыслить не мог.

Даже история с обезглавливанием не изменила его решение остаться. Откуда-то он знал, что милая Анфиса убережёт его от беды. Бригада уехала, на смену приехала другая. Подселившиеся в Лёхин вагончик новички не смогли омрачить его счастье, никто кроме него не видел призрачной красавицы. Каждую ночь она приходила и уводила его туда, куда не было ходу больше никому.

Однажды, заговорщицки прижав пальчик к губам, она толкнула дверь неизвестно откуда взявшейся избушки и, зайдя внутрь, поманила за собой. Последовав за Анфисой, Лёха увидел лежащую на постели девушку. Приблизившись, он с удивлением узнал любимые черты. Протянув руку, погладил нежную щёку. В отличие от прекрасной, но недостижимой Анфисы, кожа красавицы была вполне ощутима, хоть и холодна.

– Но как это возможно? – удивлённо воскликнул он, переводя взгляд с призрака на лежащее на кровати тело.

– Ты можешь это исправить, если, конечно, захочешь.

– Но как?

Анфиса лишь таинственно улыбнулась.

Глава 7

– Две тысячи семьсот тридцать два, две тысячи семьсот тридцать три… – ползая на коленях, Лёха выбирал из высокой травы осколки стекла, разбросанные по поляне, и складывал их в мешок от строительной смеси.

Два больших мешка, набитые доверху, уже стояли в стороне. Из шестисот шестидесяти шести тысяч шестьсот шестидесяти шести осколков Лёха с ночи собрал всего двадцать пять тысяч триста, это была всего лишь одна двадцать четвёртая от того, что нужно было найти. Работы ещё было немерено. Трудность была не только в невероятном количестве прозрачных кусочков, но и в том, что они были практически невидимы в траве. Обнаружить их можно было только на ощупь. Вот и ползал Лёха по поляне, не поднимая головы.

– Две тысячи семьсот семьдесят семь, две тысячи семьсот семьдесят восемь…

– Эй, парень, ты чего здесь потерял? – послышался сзади насмешливый мужской голос.

Боясь сбиться со счёта, Лёха лишь нетерпеливо отмахнулся: «Не мешай!»

– Две тысячи семьсот восемьдесят девять, две тысячи семьсот девяносто. Ух! – вытащив из кармана маленький блокнотик, он записал цифру, чтобы не забыть, и оглянулся.

Привалившись плечом к старой сосне и покусывая сорванную травинку, за ним наблюдал здоровенный мужик с рыжей копной на голове. В больших, тёмных глазах плескались усмешка и любопытство. Этого парня Лёха раньше не видел, во всяком случае, он точно был не из тех, кто пару дней назад приехал на злосчастный объект. Влюбившись в Анфису, Сомов хоть и ходил как в тумане, но на лица у него всегда была хорошая память. Да и одет этот крендель был не в спецовку, что выдавала строительная компания своим рабочим, а в какое деревенское тряпьё. Он явно был из местных.

– А тебе какая разница? – с вызовом спросил Лёха.

Незнакомец отличался внушительными габаритами, но от него не исходило никакой угрозы или недоброжелательства, настроен он был вполне дружелюбно.