А Луиза ничего этого не знала, ни о смерти матери, ни о том, что прошёл суд над братом, ни о том, где он сейчас находится. Девушка, пообедав, пошла в сторону общежития, которое находилось за оградой двора педагогического института. В вестибюле она увидела пожилого мужчину, который разговаривал с двумя девушками, видимо, тоже абитуриентками.

– Эй? Иди сюда! Ты тоже поступать приехала? Хорошо, – махнув рукой и поманив Луизу пальцем, громко сказал мужчина.

Луиза подошла к нему и поздоровалась.

– Ааа, ты из Карши приехала? Мне Мадина Махкамовна недавно звонила, описала тебя, ладно, пошли, я дам тебе постельное бельё. Но оно будет числиться за тобой, поняла? Потеряешь, платить придётся. Я тебя и поселю с этими девушками, пошли за мной, – сказал Рахим акя.

В фойе общежития, слева, находилась комната Рахим акя, дальше его склад, где хранились лопаты, вёдра, постельное бельё, матрасы, одеяла и подушки. Взяв для троих девушек бельё, он вложил каждой в руки комплект и закрыв дверь комнаты, которую Рахим акя и называл своим складом, хотя эта и была обычная кладовка, только размером больше, мужчина пошёл по коридору к лестничной площадке. Он поднялся вместе с девушками на третий этаж и дальше опять все пошли по коридору.

– Так… парни живут на первом и втором этажах, девушки – на верхних этажах. Я строго слежу за порядком в общежитии, одно нарушение – и вы окажитесь на улице. С парнями никаких шуры-муры, понятно? – серьёзно и строго говорил Рахим акя.

Две девушки прыснули от смеха, Луиза не поняла слов коменданта и с недоумением смотрела на него и на девушек.

– Цыц! Я не шучу! – прикрикнул комендант, обернувшись на девушек.

Подойдя к комнате тридцать семь, мужчина открыл дверь ключом и первый вошёл в комнату.

– Вот тут вы и будете жить, девушки. Должны поддерживать порядок и чистоту! Сам буду проверять! Вам всё понятно? – подняв руку и оттопырив указательный палец, громко говорил Рахим акя.

– Да, нам всё понятно, закивали головами девушки.

– Посмотрим… ладно, пока располагайтесь, столовая внизу, магазин справа от института и внизу есть, недалеко от парка. Всё, мне идти пора, абитуриенты прибывают, некогда мне тут с вами болтать! – выходя из комнаты, громко произнес Рахим акя.

– Ну что? Будем знакомиться? Меня Умида зовут, я приехала из Гулистана. Ух ты! Какие у тебя глаза… обалдеть! Ты что, не узбечка, что ли? – подойдя к Луизе и заглядывая ей в глаза, спросила Умида.

– Я узбечка… почему ты так говоришь? – с изумлением посмотрев на Умиду, ответила Луиза.

– Да ты больше на иностранку похожа, белолицая, голубоглазая. Платок сними, в Ташкент приехала. Кстати, ты откуда приехала? С гор спустилась, что ли? – спросила Умида, которую и красивой назвать было трудно, смуглая, черноволосая, с грубоватым выражением лица, разве только глаза, с пушистыми, длинными ресницами были красивыми, но узковатые губы и нос, все портили…

– Я из Карши приехала, с гор я не спускалась, – искренне удивляясь, ответила Луиза.

– Что ты к ней пристала, Умида? Оставь девушку в покое. Как тебя зовут? – спросила вторая девушка, похожая на уйгурку, с длинными косами за спиной и с миндалевидными глазами.

– Луиза… – ответила Луиза, тяжело опускаясь на кровать.

– Ну вот! А говоришь, узбечка. Даже имя у тебя татарское, чего скрывать национальность? Нормально, да, Шахида? – усмехнувшись, сказала Умида.

– Давай постЕли заправлять, поужинаем в столовой, а с утра на рынок сходим. Где, интересно, ближайший рынок? Нужно у Рахима акя спросить. Город бы посмотреть, Ташкент, говорят, очень красивый, – принимаясь заправлять свою постель, говорила Шахида.