– Ну, не совсем Кот. Но, привыкайте к тому, что вы будете вместе с ним всегда. Ладно, отдыхайте. Встретимся через неделю.

Наконец наступил день, когда Николай вошел вместе с хирургом в палату к послеоперационным больным. Хирург сел на койку раненого. Николай скомандовал шепотом Хирургу:

– Снимай повязку.

Хирург недоверчиво глянул в лицо Николая и стал разматывать бинты. Рана была покрыта коричневой коркой. Николай продолжил:

– Клади ладонь на рану. Закрой глаза. Кота видишь. Пусть рану лижет.

Раздался прерывистый треск электрических разрядов. Через минуту хирург удивленно посмотрел на Николая и тихо прошептал:

– Получилось.

Через несколько дней Николаю позвонил Карл Иванович:

– Николай, что-то ты не до конца научил моего хирурга. Не получается у него, в операционной, раны залечивать. В палате получается, а в операционной нет.

– В операционной вы присутствовали, когда у него не получалось?

– Конечно.

– А в палате вас не было.

– Не было. Хочешь сказать, что он мне очки втирает.

– Никак нет. Просто вы, Карл Иванович, его блокируете. В вашем отсутствии у него и в операционной получится.

– Попробуем.

Через несколько дней Карл Иванович снова позвонил Николаю:

– Николай Федорович, и без меня у него в операционной не получается. Недоработка у тебя выходит.

– Я подойду к вам.

В операционной Николай стал осматриваться. Ничего необычного, кроме легкого запаха пурпура. Он спросил у Волка:

– Ты понимаешь что-нибудь?

– А, чего тут понимать. Леопард пометил территорию.

– Как пометил?

– Обычно. Своим туманом.

– А, почему мне это не помешало вылечить раненого.

– А, ты вообще плюешь на чужие метки. Ты наглый и на чужой территории ведешь себя как на своей. Иногда это хорошо. На охоте так и надо. А, иногда нет. Поэтому тебя хозяева территории боятся, и не любят.

– Почему бояться? Чего меня бояться?

– Да не тебя конкретно. Их звери твоего зверя бояться. Ты еще не понял почему тебя Айболит загнал в блиндаж.

– Ну, и почему?

– А, он просто выдворил тебя со своей территории. А ты и не заметил. Поперся в этот блиндаж как ловушку.

– Занятно. А, я и не подозревал о таких тонкостях. Ну и чего делать?

– Пометить эту территорию своими метками.

Николай хихикнул:

– Как? В углу помочиться.

– Нет это не пойдет. Не знаю. Думай. Нужны человеческие знаки. Да и еще нужны и знаки этого Кота, чтобы он не боялся. Если оставишь еще и мои, я ему помогать смогу как тебе.

– Слушай, а статуэтки подойдут?

– Статуэтки это что?

– Ну, фигурки, сделанные из чего-нибудь. Из дерева, из камня или еще из чего-нибудь.

Волк покрутил головой:

– Может и подойдет. Не знаю. Попробуй. По леопарду поймешь. Если ему метки не понравятся, значит сработало.

– Значит так. Как сделать статуэтки кота и волка я знаю. А, вот я-то какой зверь? Как я все-таки выгляжу, я толком и не знаю.

– Ты похож на огненную рысь. Поэтому тебя и бояться.

– Ну, далеко не все бояться.

– Дураки не боятся, потому, что дураки.

– Ладно понял.

Николай вошел в кабинет Зенфельда со словами:

– На устранение недостатка потребуется некоторое времени.

– Занимайся Николай. Извини мне сейчас некогда, завтра две операции.

Николай долго думал из чего сделать свои метки. Глина была вполне доступна, но сделанное из нее казалось недолговечным. Дерево тоже было доступно, но пугало, что допущенные в работе ошибки становились трудно исправимыми. Остальные материалы Николай не рассматривал. Он понимал, что га его рабочем месте ему обязательно, неизбежно, будут мешать заниматься тем, что не относится к его прямым обязанностям. Остановился он дереве. Он решил вырезать не статуэтки, а вырезать изображения на кусках доски. В результате из-под его ножа на дереве появилось четыре изображения. На одном был волк, лакающий из лужи, который смотрел прямо на зрителей. На двух других были коты. Один кот безмятежно умывался, на другом кошка вылизывала сидящего перед ней котенка. Четвертое изображение ему далось с трудом и не сразу. Из языков пламени смотрели два беспощадных кошачьих глаза. за неимением ничего лучшего он натер свои поделки мастикой для пола. Когда Николай вошел в пустую операционную, то сообразил, что ни поставить, ни повесить результаты своего творчество не удастся. Ставить было некуда, а повесить их ему никто не разрешит. Он вернулся в свой блиндаж и задумался. Решение пришло неожиданно. Николай закрепил свои доски в операционной на медицинских штативах. Волк оказался прав. Когда Зенфельд вошел в операционную, то сначала не мог понять, что не так. Он явно ощущал дискомфорт, но не мог понять его причину. Когда он наконец заметил штативы с досками, он пришел в неистовство и приказал немедленно их вынести из операционной. Операция прошла удачно. Чьих рук это дело майор догадался сам без вопросов. Николаю Зенфельд коротко бросил по телефону: