Передо мной за ломтиком овсяного хлеба к подносу протянулась большая рука, поросшая на запястье редкими рыжими волосками. Еще один древний скандинав, Джейми. Он вызывал в памяти легенды миссис Бэйрд о племени великанов, некогда пришедших в Шотландию, а затем сложивших свои длинные кости в этой северной земле.

Велся обычный общий разговор, в перерывах между приемом пищи сидящие обменивались репликами о том о сем. Внезапно я услышала знакомое имя, произнесенное за соседним столом. Сандрингем. Сперва я решила, что слышу голос Мурты, и повернулась. Но тот сидел подле Неда Гоуэна и жевал, как заведенный.

– Сандрингем? А, старина Уилли-пидор, – раздумчиво проговорил Нед.

– Как?! – вскинулся один из молодых воинов, поперхнувшись элем.

– Достопочтенный герцог предпочитает мальчиков, вот как, – пояснил Нед. – по крайней мере, я так понимаю.

– М-да, – согласно кивнул Руперт с набитым ртом. Прожевав, он добавил: – Ему тогда весьма приглянулся юный Джейми. В последний раз, когда он сюда приезжал, если я правильно помню. Когда это было, Дугал? В тридцать восьмом или в тридцать девятом?

– В тридцать седьмом, – отозвался Дугал из-за своего стола и, сощурившись, поглядел на племянника. – В шестнадцать лет ты был такой хорошенький, Джейми.

Жевавший Джейми кивнул:

– Да, и бегал быстро.

Когда хохот стих, Дугал стал дразнить Джейми:

– Я и не знал, что ты был фаворитом, Джейми. Некоторые ведь за свою жалкую задницу получили чины и земли.

– Как можно заметить, я не получил ни того ни другого, – усмехнулся Джейми под новый взрыв смеха.

– Ты что, ни разу не подпустил его к себе? – громко чавкая, спросил Руперт.

– Сказать по правде, случилось подпустить его ближе, чем мне хотелось бы.

– А как близко тебе хотелось, парень? – выкрикнул сидевший за Рупертом высокий мужчина с каштановой бородой, мне незнакомый.

Его реплика была встречена смехом и весьма вольными замечаниями. Джейми все это ничуть не беспокоило, он с улыбкой потянулся за следующим куском хлеба.

– Так ты поэтому сбежал из замка и вернулся к отцу? – задал Руперт новый вопрос.

– Да.

– Джейми, дружище, тебе стоило рассказать мне об этом, – с притворным участием произнес Дугал.

Сначала Джейми отреагировал особым шотландским гортанным звуком, а потом сказал:

– Если бы я рассказал это тебе, старый мошенник, как-нибудь ввечеру, ты бы добавил мне в эль макового настоя и уложил в постель к его светлости в качестве маленького подарка.

За столом взревели, а Джейми увернулся от луковицы, запущенной в него Дугалом.

Руперт повернулся к Джейми через стол:

– Сдается мне, парень, как раз незадолго до твоего отбытия я видал, как ты вечером входил в комнату герцога. Ты точно нам все рассказал?

Джейми схватил другую луковицу и кинул в Руперта, но промахнулся, и луковица куда-то укатилась.

– Нет, – со смехом проговорил Джейми. – В этом отношении я и посейчас девственник. Но раз уж ты, Руперт, желаешь обо всем этом узнать в подробностях, прежде чем отойти ко сну, могу поведать об этом и тебе, и всем прочим.

Под дружное «Давай, давай!» Джейми налил себе эля и откинулся назад, приняв типичную позу сказителя. Я заметила, что Колум, сидевший за главным столом, наклонился вперед и изготовился к рассказу так же пристально, как конюхи и бойцы за нашим столом.

– Так вот, – начал Джейми. – Руперт правду сказал: его светлость меня приметил, а я в свои шестнадцать был совсем невинен…

На него обрушился шквал шуток, одна другой непристойнее, но Джейми лишь заговорил громче:

– Говорю, был совершенно несведущ в таких делах и не понимал, что это такое. Но меня удивляло, почему он все время пытается погладить меня, как собачку, и почему интересуется, что лежит у меня в спорране.