Как же я ненавидела его сейчас!

Мои силы сопротивляться реальности закончились. Больше не хотелось собачиться с Демидом. Он же и впрямь может передумать насчёт помощи мне? Барсов терпелив, но даже его выдержка может пошатнуться в один момент.

Я нуждаюсь в нём больше, чем он во мне. Барсов сегодня вдоволь потешил своё самолюбие. Вряд ли то, что у меня между ног интересует его настолько, что он готов раскошелиться, помогая мне. Хотел бы он просто выебать меня, сделал бы это немедленно. Что ему мешает?

Не всё так примитивно. Было ещё что-то, что привело Барсова ко мне. Ему не всё равно на меня. Как бы мерзко он себя ни вёл, я чувствовала, что ему на меня не плевать. Это ощущение давало мне маленькую надежду на то, что возможно со временем, когда страсти поутихнут, мы сможем общаться более цивилизованно и спокойно. Он мне не чужой и плохого не сделает.

Я очень хорошо знала, что такое бедность. До того, как мама вышла за дядю Юру, в нашей съёмной квартире было шаром покати. Мама могла бы устроиться на работу, но почему-то она этого не делала. Сейчас я понимаю почему. Тогда бы ей некогда было искать богатых женихов.

В школу я ходила в обносках, которые отдавала нам соседка. Туфли жали, потому что я давно из них выросла. На мои жалобы мама повторяла, что нужно совсем немного потерпеть, ещё чуточку, а потом мы станем богатыми и сможем покупать хоть по десять пар туфель в день.

Я верила маме, поэтому терпела. Ходила постоянно голодная, просила в школьной столовой добавку, не рассчитывая особо на то, что дома появится еда. Мама даже холодильник не включала, потому что хранить в нём было нечего.

Мама меня не обманула, как только появился дядя Юра, мы ожили в буквальном смысле этого слова. Я смогла ходить в нормальной одежде и обуви, больше не комплексуя по поводу того, как я выгляжу на фоне одноклассниц. У меня появились карманные деньги и сотовый телефон, и я почувствовала себя даже лучше других сверстников.

Дядя Юра не просто женился на моей маме, а ещё и удочерил меня, дав мне своё отчество и фамилию, а это говорит о многом. Благодаря этому мужчине я оказалась в сказке. И он любил меня, любил больше всех на свете, даже больше, чем жену.

Я много раз задавалась вопросом, почему дядя Юра не усыновил Демида, ведь он ему родной, в отличие от меня, но так и не нашла ответа на этот вопрос. А спросить у самого мужчины я не успела.

Теперь призрак той бедности навис надо мной снова, и я не могла вернуться в эту нищету. Для меня это было подобно смерти. Гордость отошла на второй план, уступив место смирению с неизбежным.

Демид освободил мой рот, ожидая услышать вразумительный ответ от меня. Это был мой последний шанс, другого не будет, никто не подаст мне руки, кроме этого ужасного человека.

– Я всё поняла, Демид, – задыхаясь ответила я. – Прости, этого больше не повторится. Я буду послушной.

Барсов снова коснулся моих трусов. Подцепил пальцем резинку и, чуть оттянув её, игриво щёлкнул по моей пояснице. Нервы были на пределе, поэтому я вздрогнула от этого щелчка и громко всхлипнула.

– Одевайся, Лёля, – отпустил меня Демид. – У тебя пятнадцать минут, чтобы собраться.

Я неуклюже съехала на пол с его колен и отдышалась, сидя на полу. Меня будто силы покинули, поэтому подниматься я не спешила.

– Ты забираешь меня с собой? – уточнила я, потому что было похоже на то, что он меня выгоняет.

– Ага. – Демид поднялся на ноги и застегнул брюки, а затем подал мне руку, помогая встать. – Я ненавижу этот дом. Будет лучше, если ты расположишься на моей территории.

Звучало так, будто он намерен утащить меня в своё звериное логово, чтобы спрятать от всего мира. Это лучше, чем жить на улице. Я никогда не была у Демида в гостях, даже любопытно, как он живёт. Наверное, как царь?