– А, как я скучала! – подыгрывала ему женщина. За эти семь лет она располнела и уже давно не следила за фигурой. Расставание с братом поначалу заедала пирожными и всевозможными сладостями, а потом и вовсе перестала за собой следить. В сорок шесть лет женщина считала, что с её деньгами можно себе позволить всё! В том числе и быть такой – с весом в восемьдесят пять килограмм. Всё равно молодой двадцативосьмилетний любовник был рядом.

– Ну, расскажи, моя девочка, что делала?

– Я снова на мели. Пришлось столько денег отправить дочери в Англию. Ты же знаешь, Арина у меня в этом году выпускница, получит диплом.

– Ну, это поправимо, – улыбался турок, поглаживая гладкие ноги любовницы. И привлекая к себе.

Они занимались сексом торопливо и быстро, будто куда-то спешили и боялись не успеть. Всё закончилось стремительно, едва успев начаться, и Ирка безумно была этому рада. Ей был неприятен секс с тучным и сильно постаревшим мужчиной с одышкой, но она вынуждена была терпеть. Не только потому, что он партнёр по бизнесу, и ведёт её дела. А ещё и потому, что влиятельный человек в Турции и у него большие связи. А связи для Ирки – это очень важная составляющая их отношений.

– Помнишь, ты говорил про своего друга арабского шейха.

– Да, моя куколка, и что?

– Сколько у него жён?

– Неделю назад было три, сейчас не знаю. Ты, что, захотела к нему ещё одной женой? – он смотрел на любовницу и лукаво заулыбался, прищурив свои хитрые чёрные глазки.

– Что ты мой сладкий, – потрепала женщина по щеке. – Я люблю только тебя! Хочу дочь пристроить, чтобы потом голова не болела. Вот и фотографию взяла. – Она достала из сумочки фото Арины, турок внимательно посмотрел.

– Какая красавица, вся в мать. Персик, персик, очень хороша, – при этих словах турок облизнулся.

– Вот и я не хочу, чтобы эта красавица в России пропала с каким-нибудь там пьяницей, чтобы потом всю жизнь мучилась…

– Сколько ей лет, девятнадцать?

– Да.

Каплан снова взял фотографию в руки, где Арина была изображена в купальнике.

– И сложена хорошо. Маариф будет доволен. Но ты, же знаешь, что в исламской традиции человеческое тело обладает большой ценностью, – подчеркнул турок, – как драгоценный и чистый бриллиант.

– Что ты, – с напускным испугом проговорила женщина, – не сомневайся, она у меня девственница, невинная. Ни одна мужская рука ещё не касалась её цветка.

Мужчина слушал слова матери и, довольный ответом, поглаживал подбородок.

– Такую ценность, – он тыкнул пальцем в фотографию, – нужно беречь! Я позвоню, поговорю.

– Когда?

– Ну, хочешь завтра.

– Хорошо, согласилась Ирка.

Побеседовав с Маарифом относительно молодой красивой девушки, Каплан уточнял у любовницы.

– Твоя дочь образованна, знает английский язык? Что умеет делать? Танцует? Для восточного мужчины это важно!

Ирка кивнула головой.

– Маариф предложил приехать и погостить с девочкой.

– О! – у Ирки вырвался возглас счастья: если он пустит в свой дворец, то она уж точно пристроит Арину. И не упустит такой шанс, выпавший на её долю. – Как долго нужно будет гостить у него?

– Три месяца.

– Скажи, мы согласны.

Каплан на своём языке что-то долго объяснял шейху, а Ирка уже думала о том, что нужно заняться срочно Ариной, и сделать гименопластику, чтобы она вновь стала девственницей, как семь лет тому назад. Контроль над магазинами возложит на Арслана и Каплана, как и прежде, не задумываясь о том, что доход в последнее время значительно уменьшился.

– Что задумалась, моя девочка? Хочешь выдать дочь за арабского шейха, слушай сюда: тебе нужно знать, что арабский мужчина никогда всерьёз не отнесётся к женщине, если она ведёт себя легкомысленно. Лучше молчи и улыбайся. Ты, как добропорядочная мать не должна оголять плечи, грудь, носить короткие юбки. То, что выглядит естественно на твоей родине, совершенно неприемлемо в арабских странах. И уж тем более, не должна курить и употреблять алкогольные напитки. Иначе, он подумает: «Какая мать, такая и дочь». Старайся вести себя спокойно и вежливо. Вообще, в арабских странах женщина никогда прилюдно не выражает эмоции. И Арина должна соблюдать нормы поведения, свойственные восточному миру. Ты меня поняла?