Он напряг все тело, словно готовился к физическому, а не пространственному прыжку, и был вознагражден ощущением отпружинивания, словно он столкнулся с чем-то, мягко отбросившим его назад. Едва на ногах устоял, хотя всё также не двигался с места.
Ворота дворца открылись, и перед ним предстал Берхт. Всего лишь старый знакомый Берхт, хранитель, цепной пес города Лесин. И только.
– Было бы довольно глупо, если бы во дворец короля мог бы проникнуть любой, кому захотелось, согласись, – без приветствия начал Берхт. Улыбался он весьма радушно, но одними губами. Глаза были злыми, словно Манфред успел наступить ему на любимую мозоль. – И тем более, в покои особы королевской крови.
– А ты что, заделался мажордомом дворца, Берхт? – поинтересовался Манфред, тоже раздражаясь. – Что тебе до Радославы и с кем она проводит время?
– Если принцессе будет угодно проводить время с тобой или каким иным магиком, она отдаст об этом недвусмысленный приказ, – Берхт ухмыльнулся каким-то своим мыслям. – Такая хорошая девочка, с ума сойти. А что до тебя, то пока что ты женат на прекраснейшей магессе, и пытаться тайком проникнуть в покои другой женщины… Это недостойно.
– Так забирай себе прекраснейшую магессу, – сплюнул Манфред. – Или тебе она не приглянулась раньше? Хорошо судить о чужой жене, но её еще надо терпеть с утра до вечера и с вечера до утра!
Он замолчал, почувствовав, как неожиданно потяжелел воздух, пригибая его к земле. Некстати вспомнилось, что никто никогда не спорил с Берхтами. И это притом, что они ни с кем не дрались магией или каким оружием, не владели драконами или пегасами. Даже самыми богатыми они не были. Просто жили в стержне города, который сейчас раскинулся дворцом.
– Тяжело быть приживалами во дворце, да? – прохрипел Манфред, с трудом удерживаясь на ногах. Колено чуть хрустнуло, подгибаясь, но он устоял. Злость горечью разливалась на языке и выплевывалась словами. – Пришел хозяин, и вам нужно выслужиться получше?
– Куда лучше бегать за чужой женщиной и надеяться, что её сын назовет тебя отцом, – Берхт стоял спокойно, но теперь Манфреда воздух словно тисками стиснул и с боков. Какой там во дворец, он не мог пробить пространство даже просто прочь отсюда. Ему стало жутко. До сих пор он не задумывался, может ли что-то остановить его дар.
– Это не только её сын, но и мой, – прохрипел Манфред. – Он похож на меня. У него моя магия!
– Какая разница, если отцом он зовет Мейнгрима синего, – Берхт ухмыльнулся и неожиданно ослабил хватку. Манфред вдохнул поглубже, сжимая перчатку для ответного удара и все еще не понимая, почему тот остановился. Впрочем, стук каблуков с той стороны ворот все объяснил. Кто-то шел к ним, и этому кому-то Берхт не собирался показывать свою ссору с пространственником.
Манфред ожидал увидеть Радославу или хотя бы Берхту, но вместо этого из ворот выскользнула Ева.
– Ева? – Манфред посмотрел на продолжающегося ухмыляться Берхта, и злость заполнила его до кончиков ногтей. Он стал просто сгустком злости. – Что ты делала во дворце?
– А что ты собирался тут делать, раз в такую рань уже стоишь перед воротами? – невинный с виду вопрос снова вернул Манфреда к его планам насчет Радославы, и он зарычал. Браслет был на предплечье, Манфред чувствовал его, но успокаивать это почему-то перестало. Женщины коварны, и его жена в своем коварстве хитроумнее многих. Мало ли что она придумала, чтобы проникнуть во дворец. Не для всего нужно прикасаться.
– Можешь не отвечать, у тебя лицо так посинело от прилившей крови, что того гляди удар хватит, – жена нарочито зевнула. – Самое главное я уже узнала, нам ничего не грозит. То ли принцесса слишком… простодушная, то ли хитрее, чем я думала. А может, она просто без ума от моего брата. Нет, ну правда, почему бы и нет? Может, мы просто не знаем всех его талантов.