— В школе, например, — предполагает Дарина, а я согласно киваю.

— Во-о-от, — выпаливает наша скептически настроенная подруга, следом резюмируя: — В школе и останетесь, причём до пенсии.

— Ну-у зачем ты так? — предъявляю, надув губы. — Мы же тремя языками владеем. Директриса сама сказала, что из трёх старших групп мы лучшие.

— Ага, — кивает она и, откинувшись на подушку, разбивает наши надежды в пух и прах. — И ещё куча таких же, как вы. Только у них есть родители, репетиторы, деньги и связи.

— Нас приняли в универ мечты, — возмущённо встревает Дарина и, раздувая ноздри, выпаливает: — Не все туда попасть могут, даже с родителями и связями. Я тоже репетитора найму и буду дополнительно заниматься и вообще…

— На что? — хмыкает подруга.

— А мы работать будем, — вступаюсь я и, переглянувшись с поникшей Даринкой, расплываюсь в улыбке. — А ещё… Мы такое придумали. Получим квартиры, а потом жить будем в одной, а вторую сдавать. Ты с нами?

— Куда с вами? — хохочет в голос Полина. — В страну «фантазию»?

— Почему? — хмурюсь и, пихнув её вбок, бурчу: — А с этим-то что не так?

— Ну, во-первых, — повернувшись набок, подпирает щеку рукой. — Квартиры вам не дадут, пока вы учитесь.

— Но?.. — присев рядом, лепечет Дарина.

— Вы закон читали? — усмехается беспощадная убийца наших надежд и, постучав пальцем по губе, выдаёт: — Если учебное заведение предоставит вам места в общежитии, а они предоставят… Ну вот, короче на это время вы считаетесь обеспеченными жильём.

— Вот бли-и-ин, — тяну разочарованно.

— А я уже решила, — гордо сообщает Полина. — Закончу тренерские курсы и буду подрабатывать в спортивном клубе.

— А учиться где планируешь? — похлопав ресницами, интересуется Дарина.

— А вот это как раз и решится через неделю, — загадочно тянет подруга и, подмигнув, встаёт с кровати и идёт к шкафу. Вытащив полотенце, перекидывает через плечо и удаляется в душ.

— Вот опять, — возмущённо фыркнув, указываю на закрывшуюся за подругой дверь и, вскочив с кровати, отхожу к окну, бурча под нос: — Вечно она так, даже помечтать не дала.

— Она реалистка и во многом права, — отзывается Даря и, протяжно вздохнув, добавляет: — Лучше заранее узнать, что просто не будет, чем потом разочаровываться. Надо бы нам продумать по поводу работы.

— Почему всё так? — надув губы, поворачиваюсь к подруге и, пытаясь справиться со слезами, шепчу: — Она права — никому мы и наши проблемы не нужны. Даже матери нас бросили.

— Не надо так, — поцокав языком, качает головой подруга. — Мы же не знаем, как у них жизнь сложилась, и почему они нас оставили. Может быть, в тот момент это было единственное правильное реше…

— Ты серьёзно?! — не выдержав, повышаю голос. — Ещё скажи, что встанешь на ноги, найдёшь и простишь. Дарина-а-а! Мы никому не нужны, а значит, пора добиваться всего самим.

— И что ты предлагаешь? — смотрит с надеждой и сомнением одновременно.

— Мы поступим в этот универ, — посопев, выпаливаю и решительно перечисляю: — И по программе обмена съездим, и учиться будем только на отлично. Мы сможем!

— Сможете, конечно, — раздаётся ворчание от двери.

С мокрыми волосами и перекинутым через плечо полотенцем в комнату заходит Полина. Подойдя ближе, протягивает какой-то документ и, вскинув одну бровь, вкрадчиво просит: — Может, хоть вы объясните, что это?

— Ой, наши направления на обследование, — выдыхает Дарина и, закусив губу, напоминает: — Мы же обещали зайти за ними в медпункт и забыли.

— Поэтому медпункт пришёл сам, — ворчит Полина и, накинув полотенце на голову, сооружает тюрбан.

— В смысле? — уточняю растерянно.

— Медсестра к нам шла, — пояснила подруга и, запахнув халат, дополнила: — Увидела меня, сунула в руки и велела передать, чтобы не забыли.