Лайгон наигранно изумлённо оглядел себя. Вроде тот же. Ничего в нём не изменилось. Удостоверившись в этом, он снова взглянул в рыжие глаза и поинтересовался:

— Я похож на благодетеля? Или сумасшедшего?

— Ты не хочешь возвращаться на родину, — догадался дракон.

— Моя родина разлетелась на звёздную пыль много десятков лет назад, — заметил Лайгон, напоминая, что мир, из которого его изгнали, никогда не был его родиной или домом. — Но да, я не хочу возвращаться в Валинкар.

Спокойный голос подошедшего друида задал риторический вопрос:

— Почему я не удивлён?

Подкрасться к магу могли лишь эльфы, да и то, когда он был лишён своих способностей или теперь, но когда он был абсолютно расслаблен и чувствовал себя в безопасности. Поэтому присутствие Эйдиса Лайгон ощутил до того, как тот приблизился, и теперь был ничуть не смущён тем, что друид подал голос. Маг оглядел знакомую фигуру в балахоне. Капюшон не был накинут на голову друида, и можно было увидеть его спокойное чисто выбритое лицо с чёрными глазами и приветливой полуулыбкой.

— Чему ты не удивлён? — поинтересовался маг, полагая, что именно такой вопрос ждёт от него Эйдис.

Друид протянул руку магу, и тот, скрепя сердце, пожал её, помня о том, что именно Эйдис однажды не дал ему сгинуть в том странном мире-двойнике, куда он по оплошности попал десять лет назад.

— Я знал, что придётся уговаривать, убеждать… — признался друид, разглядывая валинкарца. — Возможно, даже умолять…

— До этого, думаю, не дойдёт, — улыбнулся маг. — Я уже не столь высокомерен.

Маг открыто смотрел в чёрные глаза. Ему было интересно, что же предпримет друид, чтобы заманить его в Валинкар. Тот смотрел на него, долго обдумывая свои слова, а потом, словно решил не тратить время попусту и не играть по правилам мага, сказал:

— Давай начистоту, Лайгон: ты согласишься. Мы оба это знаем.

— Не оба, — возразил валинкарец. — Я пока не знаю, что я соглашусь.

Друид переглянулся с Драконом, и тот миролюбиво прорычал:

— Признай, тебе интересно посмотреть на Валинкар… Вспомнить былые годы, ведь было же там и что-то хорошее… Пообщаться со старыми знакомыми… Интересно ведь? — огромная чешуйчатая морда умильно смотрела на Лайгона в ожидании ответа.

— Ничуть, — честно ответил маг. — Ещё с сестрой и матерью я бы встретился, а вот сам Валинкар и прочие его обитатели мне безразличны.

— А брат? — как-то подозрительно взволнованно спросил Эйдис.

— Брат? — удивился маг. — А ты осведомлён. А раз осведомлён, должен знать, что мой брат мне больше не брат, но, даже если я признаюсь, что хотел бы, чтобы он снова стал мне братом, это мало изменит отношение валинкарцев ко мне в целом и отношение Феронда в частности.

— Ты не прав, — горячо воскликнул друид, но быстро умерил пыл и продолжил спокойно и назидательно: — Знаю, как ты относишься к советам… Но… тебе стоит найти именно Феронда и вместе с ним раздобыть ореливий.

— Ты знаешь, как я отношусь к советам, — подражая друиду, почти повторил его слова Лайгон.

— Ты боишься? — решил попытаться по-другому Эйдис, хитро прищуриваясь.

Валинкарец удивлённо и насмешливо воззрился на друида и, усмехнувшись, спросил:

— Чего бояться сильному боевому магу?

— Вот и я так думаю, — лукаво глядя на валинкарца, ответил Эйдис. — Чего тебе там бояться? Ты счастлив, ты спас эльфов и многих других от Варта, тебя любят, и ты можешь быть самим собой. Оказаться в Валинкаре не должно быть столь уж тяжело. К тому же представь, сколько жизней ты спасёшь, достав ореливий. Алисия тебя похвалит… Ведь она полюбила способного на подвиги мужчину.

Лайгон снова усмехнулся и просветил непонятливого друида: