Так, тварь? Нет, показалось. Я еще потому согласился с доводами Лотры, что в графстве есть кому заниматься больными и ранеными. Ауновки приехали на побывку в мой замок неделю назад. Скучно, мол, а тут говорят, что охота будет. Второй в моей жизни разговор с мамой, которого я очень неохотно ждал, состоялся, и я немного сильно удивился. Эрита эр Рино, эл Начо, только носит маску озабоченной женщины. За время двухчасового разговора с ней я понял это четко. А за своих послушниц пасть порвет любому. И воин она неплохой. А то я не понял, почему врачиха и медсестры приехали в замок. Тусуются здесь несколько гостей из благородных Декары, а самое главное, что на этой стороне реки, в пятнадцати километрах от моего замка, находится прецептория ордена Длани Создателя, и рыцари являются частыми гостями в моем доме. Чувствую, что скоро мне придется дать разрешение на перенос обители монашек в свои земли. Вон как недалече рыцарь улыбается послушнице, которая мило осведомилась перед началом охоты о возможности присоединения к нему на этом празднике жизни. Мол, с таким воином, как вы, – мне ничего не грозит.

– Тварь! – закричал вдалеке барон как его там, гость, мать его.

Ну зачем так орать? Я понимаю, что такая охота тебе в диковинку, но не надо портить удовольствие другим. Распугаешь ведь дичь!

– Идиот, – прошипела волчица, которая составила на этом пати мне пару, – он же всех тварей предупредил своим воплем.

– Не всех, – успокоил я подругу. – Хочешь поохотиться сама?

– Да, – взрыкнула волчица.

– Тогда с тобой пойдет Пушок, – сказал я, – у него большая личная трагедия: столько времени никого не убивал, – и никто не станет задавать мне глупых вопросов. Я посторожу твоего коня.

– Договорились, Влад, – улыбнулась Арна и покинула седло.

И я о том же. Кто с меня будет спрашивать, что я оставил беззащитную родственницу одну в этом страшном и жутком лесу, если она восседает на черном драке? А того, что Арна – мастер-охотник и оборотень, знать моим подданным, гостям и орденцам, ну совершенно необязательно. Да и Пушка нужно выгулять так, как он это понимает. Я посмотрел на скрывающуюся за деревьями весьма довольную парочку. Вот они точно повеселятся. Зря небольшая популяция тварей завелась в этом лесу, очень зря. Я расстелил на подтаявшем снегу одеяло и лег. Мне Шейк даже предлагал утром оставить Пушка на конюшне. Мол, нечестно это по отношению к остальным участникам охоты. Ты на бронетранспортере, а мы на «жигулях». Неспортивное поведение, мол. Сча-аз.

– Я убил его! – опять вдалеке прокричал мой гость.

Точно идиот. Две недели назад, когда я вернулся с Кенарой в замок, вдруг обнаружил весьма массовую деятельность, проявленную Алианой по приведению графства в порядок. Конечно, что она считает порядком. Лонир смотрел на ее маску влюбленными глазами. За восемь дней моего отсутствия жена сделала столько, что я схватился за голову. Как мне повезло, наверное. Алиана и Лонир – птицы одного приземления. Дел сделано было море. Алиана потребовала премию и получила ее. Различных эликсиров в мешке путника у нее было много. Утром тяжело дышавшая и раскрасневшаяся жена осведомилась о причине наличия со мной некой девушки в маске, которая заняла гостевые покои. На Кенару я перед прибытием в замок навесил голубой туман[7], и теперь определить ее силу, так же как и силу всех моих учеников, точно невозможно. Получив частичную информацию, Эла задумалась на полчасика, а потом меланхолично сообщила мне о первом придворном пати, которое будет происходить под официальным патронажем графа эл Артуа. Мой возмущенный вопль она проигнорировала, а потом добила словами, что так надо. Я усмехнулся, вспоминая эту семейную сцену.