На сей раз ждать пришлось гораздо больше времени, чем требуется электромагнитной волне, чтобы преодолеть расстояние от нас до Сшивы и обратно.

На обзорном экране живая картинка с ксано Савьен Румарра застыла, превратившись в подобие цветной фотографии отменного качества.

– Совещаются, – высказал своё мнение по данному поводу Сернан. – Думают. Чёрт возьми, я бы тоже на их месте задумался!

– Ещё бы, – кивнул я. – Сначала это сообщение о «призраках», а потом сразу пропадает Дальняя связь. Вот ты бы что подумал?

Быковский помалкивал, слушая нашу болтовню.

– Я?

– Ты. Как опытный человек и астронавт.

– Хм… при тех данных, что у них уже имелись, легко прийти к выводу, что, как говорите вы, русские, экспедиции настал п… ц. Полный. Короче говоря, все погибли. Но, конечно, надежда умирает последней.

– Вот! Надежда всегда умирает последней, пока трупы людей никто не видел. Или хотя бы обломки корабля. А тут – раз! – и «Горное эхо» на связи…

– Здравствуй, Кемрар, – ожило изображение Румарры. По лицу пожилого космолётчика пробежала короткая улыбка. – Ты и впрямь изменился. Но об этом как-нибудь потом. Обрадовали вы всех нас. Мы тут, честно говоря, с ума сходили… Но об этом тоже потом. Обрадовали и огорчили. Смерть Миллари Иторби, Абэйн Леко и Ирцаль Мено – большое горе для всех нас. Постараемся спасти остальных. Ваше предложение следовать на Цейсан считаем разумным и единственно верным. Действуйте! Мы уже сообщили в Ксарию, что скоро вы с ними свяжетесь. Они готовят медицинский центр. Да, и вот ещё что. Вас тоже обследуют, и какое-то время вы пробудете на Цейсане. Будем считать это необходимым карантином и адаптацией. А потом ждём вас на Гараде. Торжественная встреча уже готовится. Ни о чём не беспокойтесь. Вы сделали своё дело и сделали его на «отлично». Теперь наша очередь. До связи.

Картинка с ксано Румарра исчезла, и её место снова заняла чёрная, усыпанная звёздами, бесконечность.

– Коротко и по делу, – сказал Юджин. – Я так понял, ты знаешь этого человека, Серёжа?

– Знаю. Савьен Румарра, легенда гарадской космонавтики.

Я коротко рассказал, что помнил из основных достижений Румарры.

Первый полёт к внешнему поясу малых планет и астероидов, расположенного за орбитами газовых планет-гигантов.

Первое исследование этого пояса, что дало Гараду практически неисчерпаемые запасы пресной воды и различных полезных ископаемых.

Первый полёт на границу того, что в Солнечной системе называется гелиосфера – туда, где солнечный ветер от Крайто-Гройто замедляется, сталкиваясь с уже межзвёздным пространством.

Первое сверхглубокое погружение в атмосферу Брагуд-Ло – самого крупного газового гиганта в системе Крайто-Гройто.

Много чего ещё.

Ему было двенадцать земных лет, когда началась Последняя Война, и он помнит те времена, когда планета делилась на Восточный Гарад и Западную Коалицию.

– Между прочим, до сих пор летает. Претендовал на должность командира «Горного эха», но Совет Гарада решил, что на этот раз дома он нужнее.

– Обиделся? – поинтересовался Сернан. – Я бы обиделся. Дело астронавта – летать.

– Это ты так говоришь, пока мы не познакомились поближе с гарадцами, – мудро заметил Быковский. – Мы не просто космонавты и астронавты. Мы – посланцы Земли. Наказ своего президента помнишь? Вот и соответствуй. Летать каждый может. А ты попробуй не только летать, но и жить.

– За что я вас, русских люблю, – сказал Юджин, – что вы из всякого простого вопроса готовы сделать сложный философский в любую секунду. А потом ещё и спор по нему затеять. Желательно, под водку.

– Ага, – согласился Быковский. – Есть в нас такая фигня. Водки нет, а фигня есть.