Энергия и ритм владели Элис, поднимавшей и опускавшей молоток уверенными отточенными движениями. Металлическая головка падала на куски породы у ее ног, дробя ее в крошки. Красноватая грязь разлеталась во все стороны и оседала на ботинках и переднике.

Вокруг слышались такие же звуки: женщины громко пыхтели от натуги, камни разлетались, лопаты скрипели. Эти звуки, повторявшиеся снова и снова, почти убаюкивали. И так – все дни, кроме воскресенья.

«Заключенные тоже дробят камни», – подумала Элис с мрачной улыбкой.

На несколько мгновений она оперлась на молоток, чтобы передохнуть и дождаться, когда Дебора Мейн нагрузит в тачку камни. Неподалеку худенькая девочка с угрюмым чумазым личиком толкала перед собой тачку. Это Вера Девон? Было трудно различить черты лица под красноватой грязью. Кажется, совсем недавно она была малышкой, игравшей с тряпичными мячами.

Тут Вера остановила тачку рядом с женщинами, которые неустанно размалывали руду на более мелкие куски.

«Вначале мы как огромные булыжники, а потом нас долбят молотком, пока не останется ничего, кроме пыли», – подумала Элис.

Ивлин Филдз подтолкнула к ней очередную тачку с рудой и тут же опрокинула ее. Новые камни, только что вырванные из глубин земли, застучали у ног Элис.

– Ты настоящий ангел, – сказала она. – А я уже волновалась, что мне все утро нечего будет делать.

– Будь благодарна, что в шахте еще осталась руда, – отозвалась Ивлин. – Когда она закончится, мы все умрем от голода.

Печальная правда. Именно об этом твердили управляющие каждый раз, когда Элис излагала очередную жалобу.

– Будьте благодарны, что у вас вообще есть работа, мисс Карр. Очень многие позавидовали бы вашей участи, потому что у них совсем ничего нет.

Элис поморщилась. Каждый раз, опуская молоток, она представляла вместо комков руды ухмыляющиеся физиономии Горли, Мертона и Уира. Молоток врезался в камни с такой силой, что они превращались в крохотные камешки. Элис широко улыбнулась. Ох, если бы она могла свободно орудовать молотком, разбивая гранит счетной конторы и письменные столы, за которыми сидели управляющие. Какое было бы великолепное зрелище – она, размахивающая молотком точно ангел разрушения!

– Разве это не констебли Типпетт, Оливер и Байс? – неожиданно спросила Ивлин.

Молоток Элис замер в воздухе. Она нахмурилась. Констебли казались темно-синими силуэтами на усеянном камнями дворе. Элис вместе с другими наземными рабочими смотрела, как констебли шли по двору. Типпетт и Оливер шагали впереди, а Байс следовал за ними как побитая собачонка.

– Они приходят сюда только тогда, когда что-то случается, – со страхом пробормотала Дебора. – Ведь Джордж и Джо сегодня не вышли на работу. И если бы Типпетт захотел посадить в тюрьму еще кого-то или избить у всех на глазах, то никто не смог бы его остановить.

Когда старший констебль и двое других вошли в машинный зал, сердце Элис укатилось в пятки.

– Кого, по-вашему, они хотят видеть? – пробормотала она.

– Откуда же я знаю… – Ивлин покачала головой. – Там ведь только механики и кочегары. И никто из них не затевал никаких беспорядков.

– Там и новый парень, – напомнила Дебора. – Забыла его имя.

– Саймон, – выдавила Элис сквозь онемевшие губы. – Саймон Шарп.

Прошла целая ночь с тех пор, как Саймон «случайно» споткнулся о старшего констебля. За эту ночь у Типпетта было время подумать и налиться злобой, а Типпетт, обозлившийся на кого-либо, превращался в сущего дьявола. Однажды он едва не сломал ногу человеку, отпустившему шуточку на его счет. Типпетт избил беднягу под каким-то надуманным предлогом. И ни одна душа не протестовала, даже тот человек, которого он едва не покалечил.