– Он на машине, – улыбнулась Ариана.

Нужно будет сказать Стасу, что он теперь столичная звезда журналистики. И ссылку на сайт музея отправить, а то с папы станется его проверять.

– Мажорчик, значит, – прищурился папа. То, что в его гараже тоже стоит машина, его почему-то не смущало. – Ладно, пусть приезжает, мы ему покажем настоящую жизнь.

«О да, это будет забавно», – развеселилась Ариана, глядя на зловеще ухмыляющегося папу.

Она представила, как отец заставляет Стаса, приехавшего в неизменно белой рубашке, топить печь или заполнять дровяник. Настроение стремительно поползло вверх. Утереть нос Мистеру Всезнайке – что может быть чудеснее?

***

Стас приехал сразу после Рождества. Его темно-синий Тигуан вызвал у папы завистливый вздох и укрепил решимость испытать столичного выскочку. Уже в первый день он заставил гостя расчищать во дворе снег.

– Чтобы вашей машине, Станислав, было удобно заехать в гараж! – папа изначально обращался к нему именно так – полным именем и на Вы.

Запланированные коварства папа подделывал под просьбы:

– Станислав, мне нужно дров подрубить на завтра. Не составите компанию, пока женщины ужином занимаются?

Стас воспринимал его задания с поразительным спокойствием и дружелюбием. И оказался совсем не белоручка: и дров нарубил, и баню затопил.

– Мамины родители жили в деревне, и я постоянно проводил у них летние каникулы, – рассказал он в первый вечер за ужином. – Дед считал, что настоящий мужчина должен уметь работать руками и не бояться грязной работы.

– Хороший был мужик твой дед, правильный, – уважительно отозвался папа.

По мере того как Стас достойно проходил его испытания, снисходительное отношение менялось на уважительное. И вскоре папа перешел на «Стас» и «ты». Мама была очарована гораздо раньше, когда после первого обеда Стас сказал, что такого вкусного борща не ел никогда в жизни, и предложил помыть посуду.

– Какой чудесный молодой человек, – улучив момент, шепнула она дочери. – Он женат?

– Нет, но у него есть девушка, – ответила Ариана и с облегчением увидела, как затухает мамин энтузиазм. Еще сводничества ей не хватало.

После ужина Ариана предложила Стасу немного прогуляться, чтобы обсудить цель его приезда. Они шли по тускло освещенной улице, безлюдной и настолько тихой, что было слышно, как снег скрипит под ногами. На небе ярко горели звезды, как бывает только ясными морозными ночами, и Ариана по привычке отыскала ковш Большой Медведицы и созвездие Кассиопеи.

– В Москве звезд совсем не видно и дышится не так легко, – вздохнула она.

– Да, здесь хорошо, – согласился Стас. – У тебя замечательные родители, и дома очень уютно.

– Спасибо! А твои родители?

– Они живут в городе. Дом в деревне, о котором я рассказывал, продали вскоре после смерти деда. К сожалению. Я любил этот дом, с ним было связано столько счастливых воспоминаний. Если бы это случилось сейчас, я бы нашел способ его сохранить. Хотя без деда стало все не то, он был сердцем и душой дома.

– Мне жаль. А ты живешь с родителями?

– Нет, отдельно. У нас не такие теплые отношения, как в вашей семье, и говорить о них неинтересно. Лучше скажи, твой отец всем гостям устраивает курс молодого бойца?

– Нет, только тебе, – засмеялась Ариана. – Это так заметно? Видимо, ты ему особенно приглянулся.

– Я польщен.

– Или он решил устранить конкурента в поедании борща.

– Это больше похоже на правду. Он переживает за тебя, и мама тоже, – вдруг сказал Стас. – Когда они смотрят в твою сторону, их мысли приобретают тревожный окрас. Они думают, что ты несчастна, и винят себя за это. Я не читал их специально, но некоторые мысли такие насыщенные, что лежат на поверхности. Даже усилий не нужно прилагать.