– Джесса, Уилларда и Рэнди я объединила в одну группу. Они будут звонить мелодией «Broken soul». Кто ещё тебе нужен? – я слышал, как Нэт листала адресную книгу.

– Вряд ли я буду кому-нибудь звонить, – фыркнул я и откинулся на спинку дивана. – Все мои друзья: вы и группа, – бросил я, и тут в голове пронеслась мысль. Плохая, безрассудная и отвязная. Ничего хорошего она не предвещала, но стоило иметь возможность под рукой. – Погоди. Там должна быть Малена, выведи её тоже на быстрый доступ.

Жаль, я не видел удивлённых физиономий Терри и Нэйтали. Особенно Нэйтали. Ведь в тот вечер я сказал, что её подруга меня не заинтересовала, и вдруг такой поворот. Отлично, чем меньше подозрений с её стороны, тем лучше.

– Хочу пообщаться, – проговорил я, растягивая слова. – Может, не позвоню, но вдруг.

– Да, конечно! – Нэт очнулась и как будто даже обрадовалась. – Забила на восьмёрку.

Мы пообедали. Как ни странно, ложку мимо рта я не проносил, но было ужасно неловко. Чувствовал себя спятившим дедком, который ест, капая на стол и одежду. Фу, до чего омерзительное зрелище. А два его внука наблюдают, лелея мечту, чтобы он поскорее отмучился, помер и оставил им квартиру в наследство.

После обеда Нэт помыла посуду, а я улёгся на диване, вытянувшись во весь рост и, как обычно, занял его полностью.

– Так, Оззи уже потихоньку приходит в себя. Ты в курсе, что нам с Терри нет места?

– Конечно, – я улыбнулся, несмотря на то, что в душе всё было мрачнее некуда. – У меня есть два кресла, садитесь туда. Но вообще, я хочу отдохнуть.

– Нам уйти? – голос Терри.

Я сразу согласился – хотел остаться в одиночестве.

– Точно не надо побыть ещё? – Нэйтали почему-то колебалась.

– Всё нормально, – заверил я её. – Позвоню вам вечером.

– Ладно, если не позвонишь, то я сама. Закроешь дверь?

– Если собираетесь часто заглядывать, сделайте себе дубликат ключей. Выходить один я не буду, – хмыкнул я и отвернулся к стене. – А родители приедут только через две недели.

Ребята согласились, попрощались и ушли. Я слышал, как закрылась дверь, как повернулся в замке ключ, но ещё некоторое время лежал без движения. Потом сел.

Я остался один, как и хотел.

Наедине с терзающими мыслями, которые тут же, не дожидаясь приглашения, повылезали изо всех щелей. Словно какой дьяволёнок запрыгнул мне на плечо и зашептал, как лучше всего разрешить ситуацию. О, сколько идей он припас!

Сначала я честно гнал его, но, увы, назойливый голос звучал всё громче, он уверял, что дальше будет только хуже, что улучшений я не дождусь. Он призывал не усугублять тяжёлое положение и облегчить участь, конкретнее – самоустраниться.

Чтобы заткнуть подсознание, я пошёл на кухню, присел перед нижним шкафом у плиты, зашарил в его недрах. И вскоре нащупал предмет. По форме я узнал заначенную давно бутылку. Судя по тяжести – полная. Отлично!

Я откупорил её и с удовольствием хлебанул неразбавленного виски прямо из бутылки. Я намеренно сделал это, чтобы алкоголь обжёг горло и рот, чтобы опьянеть как можно быстрее и перестать слышать голоса в голове. Я стану параноиком и сойду с ума, если не остановлю это! Ещё один большой глоток. Полегчало.

Я вернулся в комнату, сел на диван и присосался к бутылке, как страдающий жаждой в пустыне. Я набросился на алкоголь, как на панацею. Сейчас я видел спасение только в забытьи. Сидя здесь, я чувствовал себя замурованным в четырёх стенах. Но с каждым новым глотком они раздвигались, а подсознание говорило тише, а потом и вовсе перешло на шёпот. Надеюсь, скоро оно заткнётся окончательно, уснёт или подохнет.

Однако, если мысли о самоубийстве уйдут из головы, о чём или о ком мне думать? О Нэт? У меня никогда не было ни единого шанса, а теперь можно окончательно похоронить надежды, положить в чёрный лакированный гроб, закопать в рыхлую землю, а сверху привалить тяжёлым камнем, чтобы погребённые мечты вдруг не выбрались.