В двадцать с небольшим лет Галина превратилась в жёсткую женщину гренадёрского роста с рублеными чертами лица – словом, вылитая мать. По окончании истфака она единолично приняла значимое решение: поступила в аспирантуру и начала карьеру преподавателя научного атеизма. Поскольку внешние данные Галины в ещё большей мере, чем черты её характера, отпугивали от властной молодой женщины потенциальных женихов, замуж она так и не вышла, единственного сына родила довольно поздно, в возрасте тридцати восьми лет, уже после защиты докторской диссертации. Своё отцовство ни один из университетских ловеласов признать не решился: лавры покорителя суровой тётки с бычьим характером и лошадиной внешностью никого из них не прельщали. Антоше было сказано: он – дитя свободной любви, что повлекло, как мы уже знаем, получение мальчиком увесистой порции синяков и шишек.

Мамин воинствующий атеизм и бабушкина горячая религиозность сыграли роль своеобразных молота и наковальни, которые сформировали характер мальчика: истеричный, капризный, мечтательный. Антон частенько грезил о чём-то, забившись в угол и посасывая большой палец левой руки. К двадцати трём годам (к моменту, когда он повстречал Дашу) Антон превратился в высокого сухопарого мужичину. Приятные черты его славянского лица портила гримаса, периодически кривившая губы. Уголки рта самопроизвольно то опускались, то поднимались. В школе его за это прозвали Человек, который смеётся. Антон окончил юридический факультет, сдал адвокатский экзамен и открыл свой кабинет.

В тот вечер начинающий адвокат, припарковав свою видавшие виды «Тойоту», направлялся к подъезду, где он снимал под офис частную квартиру. В надвигающихся сумерках он заметил на скамейке свернувшуюся в клубочек девушку. Даша сидела на лавочке, поджав ноги и прижимая к груди чемоданчик, в который она побросала несколько пар белья перед своим бегством из дома.

– Эй, ты что тут делаешь? Скоро ночь, у нас здесь наркоши обитают, так что шла бы ты домой, – обратился к ней Антон.

– А у меня нет дома, – тихо ответила та.

Парень задумчиво почесал стриженый затылок.

– Ушла из дома. Неблагополучная семья. Идти некуда. Били?

Даша неопределённо пожала плечами.

– Ладно. Хочешь – пошли со мной. Мне в офисе секретарша нужна, – важно изрёк Антон. – И уборщица, – добавил он после некоторых раздумий. – Много платить не смогу, но койкой обеспечу. Согласна?

Даша молча поднялась со скамейки.

Так началась их совместная жизнь.

Офис Антона представлял собой малогабаритную двушку, которую он недорого снимал у бабушкиной знакомой. Даша получила в своё распоряжение закуток, где размещались небольшой диванчик, застеленный стареньким покрывалом, журнальный столик, банкетка и стоячая вешалка для одежды. Её секретарские обязанности заключались в ксерокопировании документов и наборе текстов исковых заявлений и административных жалоб. Даша очень быстро освоила нехитрый юридический канцелярит и бойко щёлкала по клавиатуре компьютера двумя пальцами, благо грамотности особой от неё не требовалось, поскольку все орфографические и пунктуационные ошибки исправлял вордовский редактор. С тряпкой и шваброй Даша умела обращаться с детства, а когда она испекла для Антона блинчики по бабушкиному рецепту – молодой адвокат пришёл в неописуемый восторг. Ни мама-атеистка, ни воцерковлённая бабка его ничем подобным не баловали.

Надо отдать Антону должное: первые две недели он не стал домогаться Даши. Сам он большим опытом в половой сфере не обладал, но что-то в Дашином поведении ему подсказало, что девушку лучше пока не трогать. Кроме того, заглянув в её паспорт, он убедился в том, что имеет дело с несовершеннолетней. Как юрист он прекрасно понимал, чем ему могут грозить сексуальные приключения с малолеткой. Антон потихоньку расспросил девушку об обстоятельствах ухода из дома. Через некоторое время он понял, что за Дашу заступиться абсолютно некому – мать вполне можно привлечь к уголовной ответственности за пособничество в групповом изнасилованию дочери, так что обращаться в полицию той было абсолютно не с руки. И тогда Дашин «благодетель» предпринял решительные действия. Он засиделся вечером на работе, предупредив мать (с которой по-прежнему жил в одной квартире) о своей задержке. Наблюдая за тем, как его секретарша бодро набирает текст на компьютере, Антон окончательно решился: сегодня он ею овладеет.