, чем я планировала! Я знала, что Роуз взвинчена, но это – новый уровень безумия. Скользя руками по полу, я поднялась. К сцене направлялись учителя.

– Тебя за это точно отстранят, – радостно произнесла я.

Ее глаза, мечущие молнии, стали еще больше.

– Ты думаешь, это смешно? Это для тебя какая-то шутка? Ты испортила бал!

Я закатила глаза, потянулась и забрала у нее корону.

– Займись своей жизнью.

Попыталась водрузить ее на голову, но Роуз схватила меня за руку.

Я вцепилась в тиару и потянула, с наслаждением наблюдая, как она пытается удержаться на ногах. Но одна из ее красивых туфелек заскользила, и Роуз полетела на меня. Мы повалились на пол, и мою спину пронзила острая боль, когда она с удивленным вздохом приземлилась на меня.

– Слезь, – прохрипела я, запаниковав – быть раздавленной горой мускулов, принадлежащих балерине, входило в десятку моих самых больших страхов. Я попыталась ее скинуть.

– Я стараюсь! – закричала она и подтвердила свои слова, пнув меня коленом в живот.

– Ай! – заорала я.

– Извини, я не…

Но было слишком поздно. Я схватила ее за короткие волосы.

– Как меня это достало! – воскликнула я. Она снова закричала и вцепилась в мои запястья. Мы обе купались в крови, поэтому ей было сложно меня удержать.

– Клэра! Роуз! Немедленно прекратите! – зазвучал где-то вдали голос мистера Синклера.

Кто-то положил руки Роуз на плечи, но она стряхнула их, все еще отчаянно цепляясь за меня. Мое дыхание ускорилось, а сердце заколотилось так сильно, что я ощутила вибрацию в голове.

– Не могу дышать! – воскликнула я.

– Мне плевать! – прорычала Роуз и отпустила мою руку, чтобы потянуться за короной, которая в этот момент находилась под моей головой и впивалась в нее. Все начало болеть, во мне нарастала паника.

– Прекрати! Прекрати! Прекрати! – кричала я.

Теперь нас растаскивало несколько человек. Как только я освободилась от смертельной хватки, правая нога запуталась в каких-то проводах. Роуз воспользовалась этим и снова рванула ко мне, вырвавшись из рук сдерживающих ее учителей. Внезапно ее рука попала в болтающуюся цепь прожектора.

Прожектор полетел вниз и разбился о пол. Мы обе уставились на него, а затем с потолка посыпались остальные лампы. Я застыла на месте, а Роуз отпрыгнула назад. Стекло рассыпалось на части, и в стороны полетели искры, попав в лужу фальшивой крови. А затем кровь загорелась. Ничего себе.

Послышались крики; мистер Синклер подбежал к огню, одним быстрым движением скинул с себя пиджак и принялся тушить его. К микрофону подбежала учительница английского, мисс Люн:

– Всем сохранять спокойствие, но начинайте организованно пробираться к выходам и…

Ее речь потонула в топоте и криках.

Я спускалась по ступенькам, когда слева от меня загорелся темно-синий занавес. Я отпрыгнула назад и закричала:

– Боже мой!

Кто-то оттолкнул меня к лестнице.

– Торопись, идиотка! – закричала за моей спиной Роуз.

Мы спустились; вслед за нами бежали учителя, включая мистера Синклера, который оставил на сцене превратившийся в горящий комок пиджак, окруженный полыхающей фальшивой кровью.

Напоследок оглянувшись, я поспешила к выходу; в лицо ударил прохладный вечерний воздух. Вдалеке раздался звук сирены.

Кабинет директора находился достаточно далеко от столовой, чтобы в нем не пахло дымом. Вместо этого здесь присутствовал запах несвежего кофе и свечи с тошнотворным ароматом корицы и тыквы. Я развалилась на зеленом стуле из стеклопластика лицом к директору Сепульведа. Она сидела за столом и неодобрительно смотрела на меня.

– Клэра, ты измажешь кровью весь стул.

Стул заскрипел, когда я выпрямилась – на подлокотнике тут же появилось пятно, когда я коснулась его рукавом куртки. Я посмотрела на директора и пожала плечами.