– В лесу, у дороги. Несколько недель назад, – ответил Езев. – Она была одна, и не сказала ничего, кроме своего имени. Я не мог бросить ребенка в лесу, господин.

– Ты все верно сделал, – одобрительно кивнул Адвен и взял поводья.

Затем вскочил в седло, еще раз внимательно посмотрел на молчаливые настороженные лица людей и дернул поводья. Лошадь зашагала в сторону дороги.

– Стойте, – вскрикнула Эльма и, подойдя ближе, протянула белый платок. – Вот возьмите, это было у нее, когда мы ее нашли.

Адвен взял платок и развернул его. Серебряная брошь, расписанная зеленой эмалью, в форме клевера четырехлистника – дорогое и редкое украшение.

– Спасибо. Не беспокойтесь за девочку, с ней все будет хорошо, – добродушно посмотрев в глаза женщине, тихо сказал Адвен и громко обратился ко всем присутствующим. – Запомните! Вы никогда не встречали меня на этой дороге! А девочка… Ее никогда здесь не было!

Езев понимающе кивнул. Эльма ничего не ответила и отошла в сторону, утирая слезы. Адвен кинул Езеву золотую монету и дернул поводья. Лошадь медленно пошла в сторону дороги.

Лоя добродушно помахала всем рукой на прощание и отвернулась.

Они ехали молча, не оборачиваясь, пока лагерь совсем не скрылся из виду. Затем Адвен развернул лошадь и остановился, задумчиво посмотрел назад. Лагерь уже был далеко, только сизый дымок от костра поднимался из-за деревьев.

Лоя подняла голову и пристально посмотрела на Адвена.

– Почему ты спас меня, а их нет? – тихо спросила она.

– Спас? – Адвен опустил голову и недоуменно посмотрел на девочку.

– Их ждет смерть, там, впереди… – уверенно ответила Лоя и повернулась в сторону лагеря.

– Смерть? – задумчиво повторил Адвен и тоже посмотрел в сторону лагеря. – Я не чувствую смерти. Зверь где-то рядом, но не должен напасть на них. Он выбирает только одиноких путников.

– Другая смерть, она ждет их там, в конце пути, – обреченно произнесла Лоя. – Они все умрут.

Адвен промолчал и осторожно посмотрел на девочку, пытаясь скрыть свое изумление. Она тоже подняла голову и совершенно безмятежно посмотрела ему в глаза. В ее взгляде была какая-то необычная уверенность и почти совсем незаметная тоска.

– Как они умрут? – настороженно спросил Адвен.

– Они все заболеют. Все вокруг заболеют и будут умирать. Никто не сможет им помочь, – обреченно ответила Лоя, словно видела все это своими глазами. – Я думала, ты тоже «видишь»?

– Нет, я не вижу, – ответил Адвен и задумчиво посмотрел на пустую дорогу, уходящую в лес. – Я только чувствую, иногда «вижу», но не так далеко, как ты.

– Но ты мог их спасти, – тихо, с надеждой произнесла Лоя, словно прося о помощи.

Адвен ничего не ответил, еще раз взглянул в сторону лагеря, потом посмотрел на склоняющееся к горизонту багровое солнце, и дернул поводья. Они поехали дальше в сторону леса.

– В мире постоянно кто-то рождается и умирает. Я не могу всем помочь. Судьбы людей уже видны, но они могут менять свои пути, – тихо сказал Адвен, глядя вперед на дорогу. – Ты сама изменила свою судьбу. Теперь твоя судьба пойти со мной. Их судьба иная, и она еще не определена.

Лоя опустила голову и печально вздохнула, но ничего не сказала в ответ. Дальше они поехали молча.

Случай или судьба? Предопределение или стечение обстоятельств? Кто управляет поступками человека? Он сам или все уже предопределено за него? И выбрав свой путь, человек уже неизбежно придет к концу. А может, все уже решено за него, и он только плывет по реке бытия, лишь наблюдает за миром вокруг и не в силах изменить свою судьбу? Эти сложный вопросы всегда возникают в голове, когда казалось, ты сам выбирал путь, но пришел туда, где тебя уже ждали. Когда думаешь, что вправе выбрать любую из множества дорог, но уже сейчас знаешь, что тебя ждет впереди.