– Откуда ты могла это узнать, брехушка? – писклявым голосом придралась её соседка.

– У меня везде связи – гордо заявила толстуха, почесав задницу, растекавшуюся медленно, как таяющее желе, по деревянному стулу. Я скривился – Говорят, это была групповушка. Точно, настоящая групповушка.

Соседка причмокнув закатила глаза.

На перемене перед уроком брат со своей компанией стояли на входе в кабинет и болтали, при этом показательно громко смеясь. Я, пытаясь освободиться от зловонной компании соседа, подошёл к ним и попытался поддержать разговор.

Бросавшая наглые смешки компания стояла у доски, Андрей подхватил в руки мел и, видимо от нервов, агрессивно дробил его пальцами.

Девчонки сели на первую парту, усердно не замечая растерянную девчонку в очках, и специально соблазнительно выгнулись перед её носом. Шокированная девочка растерялась и не зная что делать отсела вправо.

Что может обсуждать компания самодовольных мажоров? Ну конечно – сплетни. Мне напомнило это картину из вечерних программ «Discovery”, где мартышка тщательно выискивает блох у своего маленького малыша. Только тут они взяли лупу и разбирали недостатки каждой блохи, рассматривая и обсуждая её часами.

Разговаривали они о девочке, сидевшей на задней парте. В её чёрные как уголь волосы вплетены ярк– красные пряди, напоминавшие о мёртвых трендах 2008 года. Губы накрашены броским красным цветом. Одета в очень необычный чёрный корсет, пережимавший её талию до толщины шатающегося стебля тюльпана. Лицо в обильном макияже. Девушка невероятно бледная, как упырь. Лицо отбивает тусклый свет белой лампы. Она отстранённо заглядывала в тетрадь и писала полностью погрузившись в текст. Похожа на готов, ходивших по улицам городов до года-так две тысячи девятого. Скорее всего называла себя «бунтаркой» и не понимала что таких как она миллионы.

Я включаю «наблюдателя»: растворяюсь в компании и пытаюсь лучше узнать загадочных мажоров. «Наблюдатель» – оптимальный вариант для первого дня: всё что нужно – делать вид непринуждённого интереса, когда надо кивать, когда надо улыбаться, когда надо смеяться. Всё просто.

Больше всего распиналась Алина:

– Да уж, называет себя Сабиной, а саму её как там зовут? Тамара? – она дерзко хихикнула, дав рассмотреть розовый разжеванный «Тридент» со вкусом клубники – Уже всех достала своей второсортной инди-группой, на каждом концерте мелькают со своими сплагиачнеными у Металлики песнями.

– А у неё что, своя инди-группа?– поинтересовался я ради поддержания разговора, хотя из слов «СВОЕЙ инди-группой» всё и так понятно.

– Ага, типа местные знаменитости и хитмейкеры. На каждом концерте мелькают – спокойным женственным голоском ответила Каролина – Жанр, хммм… как тебе объяснить? Аврил Лавин смешанная с Металликой.

– И ещё чуток Нирваны – добавил Макс.

– О Господи, в их банальных текстах даже и не пахло творчеством Нирваны – возразил Андрей.

– Она же вылитая ведьма, посмотрите как эта чокнутая на меня смотрит – с волнением произнесла Алина, обратив наше внимание на отстранённый взгляд Сабины, прожигающий тощее загорелое тело.

Андрей ответил:

– То что она вылитая ведьма ты права. Недавно я смотрел на себя в зеркало. Эта дура прошептала «Не терпится изуродовать твое смазливое личико» или что-то типа этого себе под нос. Судя по всему надеялась, что я не услышу. Чокнутая, вот и всё. Я конечно же, на реплики этой невменяемой даже не реагировал.

– Красавчик – выпалил Макс, пытающийся вставить хоть какое-то слово в надежде обратить на себя внимание компании.

– И ты просто ушёл прочь? – скептично спросил я, с детства вспоминая давнюю привычку брата долго рассматривать своё отражение, то ли наслаждаясь собой, то ли беспощадно критикуя в разуме.