Монстера лезла в ухо и что-то возмущенно шипела. Удушье отпустило. А вот Волк меня – нет. Но это было у нас взаимно.

Стоило признать, что он просто оказывал мне первую помощь. И как-то уже отлипнуть от его груди, к которой я самым постыдным образом прижималась. Спишем на нервное.

– Вы тоже приятно пахнете, птичка, – прохрипел незнакомец в мое ухо, отпихнув монстеру.

Узнал меня. Запомнил. Господи, слава троллям, я в маске!

В хриплом голосе слышалась усмешка. Будто он мог видеть, что под маской я совершеннейший помидор. И дышу через раз, и вообще… Думаю катастрофически не о том, о чем следовало бы.

Волк опустил меня на землю и фамильярно пощекотал мои перышки (в совершенно прямом смысле слова!). А потом оперся рукой о стену, отвернулся и самозабвенно закашлялся. Воздух окрасился алым – токсичная пыльца покидала легкие мужчины. Он что же, втянул весь яд в себя?

– Похоже, сейчас мне придется оказывать вам первую помощь… – прошептала, с опаской косясь на скрючившегося Волка. Он поднял на меня голову. Под маской трудно было угадать эмоции, но интуиция подсказала, что там удивление пополам с предвкушением. И я спешно поправилась: – Не такую первую помощь. Какую-нибудь другую. Нормальную.

– Само пройдет, – хмыкнул Волк и, пошатываясь, побрел прочь из коридора.

Интересно, что он тут делал? Прятался от кого-то или, наоборот, искал?

Я отряхнула свое «чудо в перьях», ранее именовавшееся платьем. Измятая, мокрая, поцарапанная наглыми ветками, обсыпанная цветочной пыльцой, звенящая как-то дергано, неровно… Вот теперь во мне даже под маской легко узнавалась Ава Карпова. Слава троллям, бабушка Энджи, княгиня Карповская, меня не видела!

***

Дорогие читатели, предыстория о родителях героини называется «Дикая магия. Проклятье «Черного тюльпана»

2. Глава 2. О шмырлах и первой любви

«Меня зовут Аврора, и это моя главная проблема. Меня постоянно сравнивают с пра-пра-пра – сколько же там «пра»? – бабушкой. Графиней Воронцовой, основательницей нашей Академии, прозванной «Мудрой».

Так уж вышло, что мы с братом родились, когда весь магический мир праздновал победу над Августусом Блэром, Великим и Бесштанным (зачеркнуто) Ужасным. Вторую по счету. Так что родители не придумали ничего лучше, чем назвать меня в честь той, кто упокоил злодея в первый раз. Дань уважения или вроде того.

Но я не графиня и не Воронцова. И уж точно не мудрая.

Я просто Ава Карпова, ученица шестого курса Санкт-Петербургской Академии магии, единственная дочь ректора (читать со скорбным выражением на лице)…»

Я захлопнула дневник и сунула под подушку. Чушь какая-то.

Мемуары – точно не мое. Дед говорил, это успокаивает. Умиротворяет. Но меня пока только сильнее раздражало. И нестерпимо хотелось кого-нибудь умиротворить. Временно, разумеется. Вот, к примеру, эту несносную насекомоядную либри, стрекотавшую у меня над ухом. Опять сбежала, негодница, с заповедной территории!

Между тем, ни цветком, ни насекомым я не была. А то, что пыльцой пахла… Так это после вчерашнего.

Все утро я честно вздыхала по незнакомцу, оказавшему мне первую помощь и подарившему первый взрослый поцелуй. А потом решила, что достаточно. Под грозной маской он вполне мог быть прыщав, морщинист и стар. Порой счастье – в неведении.

К тому же, как мне объяснила Джиллиан Кавендиш, ничего из ряда вон выходящего не произошло. В этих оранжерейных закутках все то и дело обнимаются. Так положено.

Отмахнувшись от крошечной – с мой мизинец – птички, пощипывавшей ухо, я встала с постели и надела простое платье, которое не жалко запачкать. В том, что чистой из Заповедника я не выйду, сомневаться не приходилось. Еще ни разу местная магическая живность не оправдала моих надежд на хорошее поведение.