На столе уже стояло ассорти из мяса и овощи гриль. Заказанный Людмилой салат цезарь выглядел несколько неуместно.

– За нас! – предложил выпить Ахмет, подняв бокал.

– Ахмет, нет никаких «нас», я об этом с тобой и хотела поговорить, – твердо сказала она.

– Я тебе не нравлюсь? – спросил он, зная, однако, что это не так.

– Нет, ты симпатичный, – попыталась она смягчить удар, – очень симпатичный, но у меня семья…

– Это не семья, когда женщина неудовлетворенная, – возразил он.

– С чего ты это взял?

– С того самого, – серьезно ответил он. – Ты не должна влачить жизнь вот так, никто не может тебе помешать быть счастливой.

– Послушай, ты ошибаешься. Ты обо мне ничего не знаешь. Я вполне счастлива.

– Нет, я не верю тебе, – резко отозвался он и принялся есть мясо. Он буквально разрывал его зубами, глядя на Люду.

А она смотрела на него, и ей нравился его варварский нрав.

Закончив ужинать, Ахмет взял салфетку, вытер губы и бросил ее в свое блюдо.

– У меня для тебя сюрприз! – произнес он.

– Какой? – удивилась Людмила.

– Я тебе все покажу.

После того как Ахмет рассчитался, они вышли на улицу. Он достал свой телефон и, немного замешкавшись, вызвал через приложение такси.

– Мы забыли цветы, – спохватилась Люда.

– Ты возьмешь их домой?

– Нет.

– Тогда пусть останутся здесь, – сказал он, махнув рукой, словно отгоняя назойливую муху.

– Это недолго, я надеюсь? – неуверенно спросила она.

– На всю ночь, – утвердительно сказал он.

– Я не поеду, – решительно ответила Людмила.

– Да я пошутил, – ответил Ахмет с улыбкой, – это ненадолго, не переживай.

В дороге они молчали. Сидя на заднем сиденье автомобиля, Ахмет держал руку Люды в своей руке, поглаживая пальцы, как будто изучая каждый их изгиб. Раньше так делал Евгений, но казалось, что это было в прошлой жизни. Такси привезло их в спальный район Отрадное. Петляя по незнакомым улочкам панельных домов, машина подъехала к небольшому двухэтажному дому с редкими окнами, который больше напоминал котельную, построенную посреди двора. Они вышли из машины перед входом в нежилой дом.

– Я боюсь, – сказала Людмила, глядя на странное строение.

– Здесь нечего бояться, – уверенно сказал Ахмет и, взяв ее за руку, открыл железную дверь. Внутри лестница вела на второй этаж. Поднимаясь наверх, Люда обратила внимание на висящие на стенах распечатанные репродукции известных художников. Она даже узнала одну из картин. Когда-то они с Женей купили большую книгу с иллюстрациями картин Пикассо и вечером, сидя на диване, разглядывали их со смехом. «Большая обнаженная в красном кресле. Пабло Пикассо», – вспомнила она название этой, на ее взгляд, пошлятины. – На картине русская жена художника, балерина, умершая в нищете вдали от родины». Люда не делала никаких скидок художникам. Не спорила со знатоками искусства, решив для себя, что если это отвратительно, значит, отвратительно, и другого мнения в стиле «вы не понимаете» быть не может. И в какой-то момент даже начала презирать этих специалистов. Поднявшись на второй этаж, они уперлись в стойку регистрации, по которой суетливо пробежал таракан. Он удивленно остановился, оглядел вошедших и быстро забился в щель. «Это частный отель», – догадалась Людмила. За стойкой никого не было, и Ахмет постучал ладонью по столу. Никто не ответил. Он позвонил в колокольчик, приклеенный на столе, и через мгновение вышла недовольная молоденькая заспанная девица.

– Здравствуйте, вы бронировали номер? – спросила она, зевая.

«Ну да, здесь же очередь стоит. Место очень популярное, сразу видно. Лучший клоповник в городе», – подумала про себя с сарказмом Людмила.