Приближался сенокос, и дядя Боря позвал молодёжь на подмогу. Наварил самогона, пожарил мяса, накрыл стол, чтобы затем работа справилась. Весь вечер гуляли, тосты подымали за здравие. Как напились, стали вспоминать ушедших в мир иной, выпили за упокой, потом вновь за здравие. Вечер плавно перетёк в ночь. Дядя Боря, не дожидаясь окончания случившегося праздника будущего сенокоса, пошёл спать. Сколько продолжалось гуляние, он так и не узнал.

Рано утром, убрав со стола и приготовив необходимый инвентарь для работы, начал будить молодёжь. Одни отказались ехать, ссылаясь на головную боль, другие сделали вид, что и не просыпались.

Поехал дядя Боря один в надежде, что остальные оклемаются и подтянутся. Косит он траву в одни руки, а сам думает: «Вот здоровые лбы, мяса им нажарил, самогона дал выпить, совесть должна же быть?»

Поработал он до обеда. Накрыл себе импровизированный стол, кушает, а на душе сверлит: «Молодые, энергии в них пруд пруди, давно уже бы управились, работая вместе, а так дел ещё непочатый край». Кряхтел старик, закусывая салом с хлебом: «Порося зарезал. Всё для них, будь оно не ладно. Думал, как лучше, чтоб и выпили и поработали, а нет. Ничего не вышло, горблюсь один, как каторжный»…

Вечером, закончив всё задуманное, вернулся дядя Боря в дом. Детей с племянниками в доме уж и след простыл. Опустился в погреб, посмотреть: «Слава богу, хоть мясо взяли да сало».

Успокоился старик и, несмотря на усталость, начал прибирать в доме, не оставлять же всё на завтрашний день. Сенокос идёт, времени совсем нет!

Медный рыцарь

Витёк работал в сборочном цеху с окладом в пятнадцать тысяч рублей. Такие зарплаты были у половины рабочих, и каждый ухитрялся не только выжить, но и содержать семью, развивать и воспитывать детей, помогать родителям. Вы спросите, как?

Способ оказался тривиально простым для мастера с шестью дипломами, тремя переподготовками и широким кругом технических специальностей, которые подарила практика работы.

Поступали на завод медные листы приличной толщины. Большая часть после штамповки шла в производство, остальной металл списывался, так работяги, из этого утиля, вырезали пластины, разного размера, сшивали их проволокой и аккуратно надевали под верхнюю одежду, чтобы на проходной не спалиться.

Получался рыцарский доспех из медных разнокалиберных пластинок. Тяжелый. Сдал приёмщикам цветного металла и считай месячная зарплата в кармане. Главное, чтобы жадность не подвела, да силёнок хватило.

Витьку однажды не повезло. Чересчур много на себя доспехов нацепил, и прямо у проходной поскользнулся. Хотят его охранники поднять и не могут. Слишком тяжёл мастер, не по силам ребятам богатыря тощего на ноги поставить. Витёк-то дрыщ дрыщом, а тяжелый, видно кость такая, думали они. Когда же мастера в чувства привели да доспехи сняли, то удивлению предела не было. Витёк почти сто килограмм меди пытался одномоментно вынести. Вы говорите рыцари перевелись! Не перевелись, живы и жить будут, пока зарплаты на заводах такие будут!

Псих

Так уже в этой жизни бывает: не знаешь, где соломки подстелить, в случае падения…

Приходит Петруша к психиатру. Очередь дикая. Человек тридцать, не меньше. А врач в кабинете не сидит, всё куда-то выскакивает, всё с кем-то советуется. Люди в коридоре перешёптываются, у всех в жизни времени мало, торопятся. Простоял так часа четыре, и вот, наконец, его звёздный час. Заходит, всё чин по чину, карточку даёт, медицинский полис, на стул садится. А доктор глаз не поднимает на него, но тихо так себе под нос произносит:

– Вас какими судьбами к нам занесло? С вами всё нормально, вы какой-то нервный, болеете?