Бермяшь сделал шаг вперёд и, ещё слегка трясясь то ли от страха, то ли от гнева, строго заявил:

– Вы не имеете никакого права так бесцеремонно обходиться с будущей хранительницей!

– Права свои мы знаем, это наш город. А что это будущая хранительница, про то мы не ведали. Чем докажете? – с хитрецой спросил старичок.

Дрыхала недолго думая достала из своей сумочки волшебную флейту и стала играть. Тут же музыка мягкой, нежной мелодией окутала город и всех в нём. Она была настолько пронзительной и светлой, что тут же всякое напряжение и подозрительность развеялись без следа. Дрыхала, доиграв мелодию, отложила флейту и уже хотела было представиться старику, но не успела и рта открыть, как услышала его резковатый голос:

– Ай да дудка! Не простая она у тебя, волшебная. Вижу, что волшебная. Магию волшебников-то я знаю и примечаю сразу. Но, насколько я помню, ею обладал некий Баруш, а вы явно не Баруш. Его бы я узнал, точно узнал!

– Да мы не Баруш, – выступив немного вперёд, с гордостью сказала Дрыхала. – Баруш – мой прадед, а я наследница этой волшебной флейты.

– Так-так, что же это получается, наследница, говоришь? – с недоверием стал разглядывать пленников старичок. – оно, может, и так, может, и наследница, раз играть на дудке умеешь…

– Флейте! – поправила Дрыхала.

– Что? …М-да пусть будет флейте, – согласился старичок, искоса глядя на хмурую Дрыхалу.

– Хорошо! Флейта – это аргумент весомый, и мне следует извиниться, что мы вас так вот неожиданно… хм… пригласили в свой дом.

– Что?! Пригласили?! – возмутился Бермяшь. – то, что неожиданно, я соглашусь, конечно, но это, по-вашему, приглашение в гости? Да как это вообще можно назвать приглашением? На нас напали, связали и приволокли сюда!

– Да будет вам сердится, – примирительно сказал старичок. – Ну погорячились мои ребятки, бывает. Давайте-ка так поступим…

Старик жестом предложил дрёмам подняться к нему на террасу. Встав между пленниками, старичок обратился к Дрыхале более уважительным тоном:

– Я полагаю, ты и есть будущая хранительница?

– Да сударь, меня зовут Дрыхала, дочь хранительницы Холёмы. – почтительно ответила юная дрёма.

Старичок повернулся к площади и обратился к жителям своего городка:

– Водяники, народ мой! Это настоящая наследница из народа сна, ну вы помните, с которым наши отцы и деды в древние времена имели доброе соседство и вели разные там дела. Так вот, давайте-ка их примем со всем нашим радушием!

Настроение в народе сразу радикально поменялось от подозрительно сурового к ликующе весёлому. Тут же вся толпа водяников радостно и продолжительно «забулькала». Дрыхала и Бермяшь переглянулись. От столь резкой перемены настроения местных обитателей они даже растерялись. Дрёмы замерли и боялись лишний раз пошевелиться, до конца не понимая, шутит старичок или всерьёз всё говорит.

Затем старичок повернулся к дрёмам, низко поклонился и продолжил:

– Вы простите нас, что не опознали сразу. Уж сколько лет мы не встречали тут дрём. И считали, что последним был Баруш, хранитель вот этой самой дудки.

– Флейты, – поправила Дрыхала.

– Да-да, я и говорю… фе-флейты.

Старик сделал жест рукой и что-то быстро буркнул подбежавшему к нему водянику. Затем обернулся к дрёмам и, нелепо широко улыбаясь, предложил:

– Мы сочтём за честь, если вы согласитесь разделить с нами скромную трапезу и стать нашими почётными гостями. Так я смогу загладить свою вину перед вами. Меня, кстати, зовут Олда, я староста этого города.

– Благодарим за вашу любезность, староста Олда. Я и мой друг Бермяшь с радостью принимаем ваше предложение, – коротко и уважительно ответила Дрыхала и дёрнула за рукав Бермяша.