– Копия паспорта Соколовой! – объявила она, помахав бумажкой перед нашими с Наткой лицами. – Милая Верочка сделала ее по моей настоятельной просьбе…

– Нарушив Федеральный Закон РФ № 152‐ФЗ «О персональных данных», – меланхолично ввернула я.

– Профдеформация – страшная вещь! – коротко посетовала Машка, одарив меня жалостливым взором, и деловито развернула бумагу. – Смотрите, вот скан первого разворота паспорта гражданки Соколовой. Наша Анна Ивановна – пятьдесят второго года рождения! Ей действительно шестьдесят восемь лет! Невероятно, да?

– Просто фантастика, – желчно согласилась Натка.

– Да, бывают и такие чудеса, – Машка небрежно скомкала бумажку и отправила ее в мусорную урну. – Все, теперь идем в нумера, полчасика подремлем и в СПА!

Она направилась к коттеджу, и я пошла за ней, но на ходу оглянулась и увидела, как Натка разгладила и спрятала в карман выуженную из урны бумажку. Зачем она ей?

Я покачала головой: было ясно, что сестрицу чужие успехи на поприще сохранения красоты не столько радуют, сколько задевают. Обидно ей и досадно, что это не она абсолютная чемпионка мира по моложавости!

– Натка, Ленка, не отставайте! – бодро позвала нас Машка уже с веранды нашего домика.

Вот кому все средства Макропулоса безразличны! Приятно посмотреть!

Машка искренне убеждена, что женскую красоту и привлекательность годы не берут, и не заморачивается, пытаясь удержать утекающее сквозь пальцы. Да у нее и не утекает ничего, все есть: и любящий муж, и прекрасные дети, и друзья-подруги, и работа… И морщинки, и лишний вес – но и уверенность в собственной неотразимости.

Может, это Машке следовало бы проводить мастер-классы?

Три с половиной часа в СПА изменили меня до неузнаваемости. К сожалению, не в том смысле, что я разом превратилась из гадкого утенка в прекрасного лебедя, хотя цвет лица определенно улучшился, щечки подтянулись и глазки заблестели.

После бассейна, джакузи с гидромассажем, соляной комнаты, просто массажа, грязевого обертывания – Машка была права, мы перепробовали все «допуслуги»! – и горячего травяного чая с сухофруктами в качестве вишенки на торте я превратилась в подобие медузы.

Причем не той, которая горгона. Я просто размякла, будто все мои косточки растаяли. Была женщина-кремень, стала кисельная барышня. Сделалось понятно, что все амбициозные планы на вечер, включавшие посиделки в баре и даже выходы на танцпол, придется отменить.

– Поужинаем – и баиньки, – прикрывая чистой розовой ладошкой зевок, сказала Машка.

– Тут можно заказать ужин в номер? – с надеждой вопросила Натка, жмурясь отнюдь не из-за того, что в лицо ей били косые лучи заходящего солнца.

Мы ползли по дорожке от СПА-центра, как три улитки. Даже переговаривались вяло, потому что засыпали на ходу.

– Нет-нет, мы пойдем ужинать в столовую! – встряхнулась Машка. – Вы обязательно должны попробовать творожный пирог с карамелизированными грушами, его вам в номер не принесут, за него надо лично сражаться на ножах и вилках с другими сладкоежками у шведского стола.

– Я не готова к битве при мармитницах, – пробормотала Натка, но активно возражать не стала, и мы пошли на ужин.

Творожный пирог с грушами оказался выше всяческих похвал, но сенсацией вечера все же стал не он.

Обеденный зал чуть ли не рукоплесканиями встретил триумфальное возвращение эльфийской королевы. Очевидно, все уже были в курсе скандала, случившегося во время обеда, когда неблагодарный внук демонстративно покинул незаурядную бабушку, и симпатии публики были полностью на стороне Анны Ивановны. Когда она вошла под ручку с присмиревшим Вовой, стук ножей и вилок стих, сменившись восторженными ахами и охами.