Тогда она пошла в милицию.
Молодой лейтенант, выслушав её рассказ и сделав несколько пометок в блокноте, сказал, что такое нередко случается. Что мошенники пользуются доверчивостью граждан, чтобы продавать их органы с соблюдением всех юридических правил и с согласия потерпевших.
– К сожалению, законодательство несовершенное, и даже, если их и задерживают, то до суда дела не доходят. Тем более, что они располагают огромными деньгами и лучшими адвокатами. Ведь только за вашу почку они получили тысяч двести долларов. А сколько таких, как вы. К тому же возможно Ваш аферист совсем из другого города. Уверен, что у него даже имя другое.
Анна Сергеевна была раздавлена.
Жить не хотелось. Хотелось только увидеть Павлика и посмотреть ему в глаза. Ничего не говорить. Только посмотреть.
Увидела она его через полгода.
Она случайно попала на встречу с кандидатом в губернаторы и среди гостей, вдруг, увидела Павлика.
Только не того несчастного интеллигента из прошлого, а вполне современного и респектабельного.
Павлик был с женой и десятилетней дочерью.
В жене Анна Сергеевна узнала «медсестру».
После окончания встречи, Анна Сергеевна встала на пути Павлика и перегородила ему дорогу.
– Ой! Анечка, как я рад, что у тебя всё нормально.
И уже тише:
– Анечка, давай без сцен. Мы же интеллигентные люди. Пойдём за столик.
Они вдвоём сели за столик и Анна Сергеевна посмотрела ему в глаза:
– И как ты можешь с этим жить? Не боишься, что Бог тебя не простит?
– Ой, Анечка! Посмотри вокруг. Он такое прощает, что тебе и не снилось. Так что ты успокойся и живи дальше. В этом мире или ты, или тебя. Ничего личного. Будь здорова.
И он наклонился, чтобы поцеловать её в лоб.
– Хорошее всё-таки у нас с тобой было время.
Она сидела, боясь пошевелиться.
«Господи! Неужели такое может быть на земле? И ты такое допускаешь! Павлик, или как его там, сказал, что твоей милости нет предела. Напрасно он это сказал. Напрасно!»
Анна Сергеевна вдруг очнулась.
А чего это она распустилась. Она сильная женщина. Хорошая спортсменка.
Чего это она уцепилась за свою бездарную и серую жизнь? Это цепляние за жизнь вяжет её по рукам и ногам. Она никому ничего не должна. Ни людям, ни Богу. Она свободна и перед людьми и перед Богом. Да! И перед Богом, который всё прощает. Если у Павлика всё так прекрасно. Что ей эта жизнь? Какая разница умереть сегодня или через двадцать лет? Плевать! Она свободна от жизни и от смерти. Напрасно он, всё-таки, сказал, что Господь всё прощает. Она ему это докажет.
Теперь она никуда не торопилась.
Не торопясь продала свою квартиру. Не торопясь у старых знакомых приобрела пистолет. И не спеша стала разыскивать Павлика. Пришлось даже нанять частного детектива.
За всеми заботами пошёл год.
Весь этот год Анна Сергеевна была счастлива. Она была свободна и у неё была цель в жизни. Настоящая цель. Впервые.
Павлик с женой и дочерью вышли из машины и направились к воротам своего дома.
Анну Сергеевну он сначала не узнал, а потом, рассмеявшись, сказал:
– Анечка! Ну, мы же, кажется, попрощались.
И тут он увидел в её руке пистолет:
– Аня! Не дури. Всё равно ничего не изменишь. Тебя посадят до конца жизни.
– Успокойся Анатолий Петрович, так, кажется? Я тебя убивать не собираюсь. Я тебя заставлю мучиться до конца жизни. А с Господом я договорюсь. Он же всё прощает? Так кажется?
И она выстрелила в голову его дочери.
Затем она прострелила Павлику и его жене в коленные чашечки.
И уже не глядя на упавших и вопящих супругов, пошла вдоль улицы.
В конце улицы она вставила себе в рот ствол и нажала на курок.
Джульетта и Ромео
Посвящаю Александру Барталёву