Однако его это совершенно не огорчило, потому что он снова летел над землёй, уже в светло зелёном пространстве, обдуваемый лёгким ветерком с запахами цветов и утреннего тумана, какие не вспоминались ему с самого раннего детства.

Говорят же, что, когда покупаешь дом, покупаешь и соседей.

С соседями Светочкиным родителям не повезло. А значит, не повезло и Светочке.

Дом у них был угловой. Но в соседнем строении, непонятно откуда взявшейся землянке, жили тётя Клава, безграмотная полоумная баба, и ее с сын Вовка. Последний раз подобное жилище Светочкин отец видел на фронте.

Зарабатывала Клава на жизнь тем, что мела по утрам соседние улицы, а Вовка, вместо школы отправлялся ей помогать.

Вовка, маленький, тщедушный, вечно голодный, мальчик, учился со Светочкой в одном классе, но ходил на занятия крайне редко и никакие угрозы и увещевания учителей не помогали.

В своей землянке баба Клава по всем укромным местам прятала сухари, на случай голода. В начале тридцатых из всей их большой и зажиточной прежде семьи, выжила только она.

Ни мать, ни отец с бабой Клавой не общались, считая это ниже своего достоинства.

Запрещали общаться и Светочке, да она и сама всё прекрасно понимала.

В 1977 году Светочка поступила в институт, а Вовку по очень большому блату пристроили работать проводником в общем вагоне поезда Баку-Москва.

Родители возили Светочку только в купейном вагоне, но когда, по дороге в вагон-ресторан, случалось проходить через общие вагоны, она старалась не смотреть на немыслимую грязь, которая, казалось, висела в воздухе. Но Вовка был рад и счастлив. Работал почти без отдыха, подменяя, всех и каждого и был на хорошем счету, потому что в его туалетах всё блестело.

Баба Клава об этом рассказывала всем знакомым и незнакомым.

Светочка после института, пошла работать технологом к отцу на завод, который выпускал измерительную аппаратуру для военной техники.

Потом она удачно вышла замуж за сына главного инженера Олега, и всё шло прекрасно.

Вовку она видела не часто, но знала, что он тайно в неё влюблён, но молчит, потому что глупо ему было бы об этом заговаривать.

Да и Светочка посчитала бы такое признание ниже своего достоинства.

Про Вовку рассказывали, что он из каждого рейса привозит кассеты для магнитофона и коробки шоколадных конфет и имеет с каждой вещи по три рубля навара.

Но и родители и Светочка считали ниже своего достоинства обращаться к нему за подобными услугами.

А потом в начале восьмидесятых рядом с землянкой Вовка затеял строительство дома. И днём и ночью что-то там строил.

Дом оказался немаленьким с бассейном во дворе. Бассейн был отделан мраморными плитами, которые Вовка натаскал из Московского метро по 1–2 штуки.

Когда они с матерью перебрались в дом, Вовка пригнал новую машину Жигули 6-й модели.

Ни машины, ни такого дома, а тем более бассейна у Светочкиной семьи не было, но завидовать какому-то подзаборному жулику было ниже их достоинства.

А потом пришёл Горбачёв со своей болтовнёй, и всё покатилось вниз.

Завод почти не получал заказов и жить становилось всё труднее.

И только Вовка хвалил Горбачёва и говорил всем и каждому:

– Пока вы думаете, что Горбачёв болтает, уже мир перевернулся, а многие люди заработали миллионы.

Он организовал с директором их завода кооператив на арендованных площадях и стал выпускать дефицитный провод, бытовые тройники и переключатели.

Работало в кооперативе человек тридцать заводских, да человек сто городских инвалидов, что освобождало Вовку от налогов.

И тут он тоже всех перехитрил. И, хотя инвалиды неплохо зарабатывали, сам он грёб деньги лопатой.