Никита вытер жирные от рыбы руки,– хорошо с вами сидеть, но пойду, день совсем короткий, что успею по защите поставлю, а то если вы уже что – то слышите, то это плохо, тянуть дальше не стоит.

Задерживать его не стали, даже облегченно вздохнули, когда он вышел, Никита понимал, что люди напуганы и надеются на него. Защитный круг он в любом случае собирался установить, и почти с первого дня собирал с печи древесную золу в ящик. Пришел домой, достал приготовленные травы для обряда травы, и готовый порошок в баночке,– жаль совсем мало его осталось. Только теперь лета ждать надо, чтобы приготовить новый порошок. Ничего, когда-то он был лучшим из выпуска охотников и найдет выход обязательно, он ведь знает много способов защиты от нежити, вот теперь пришло время использовать знания, которым его учили, и проверить на практике, так ли он был когда-то хорош. Никита освятил золу, проговаривая тихо и четко молитвы, добавил толченый ладан, от смеси легонько потянуло магией. Кто бы, что не говорил, но у охотников за многие столетия тоже выработалась своя магия, просто она другая, не похожая на ту, которой пользуются маги. Никита задумался, вот каждый вид магии имеет свой запах отпечаток,– чары даже светятся по – другому совсем иначе, чем волшба, также у колдунов и ведьм. Так же, как и всех магов просто передергивает от запаха охотников, зелья, которые принимают охотники перед работой специфические и отличаются своим необычным рисунком. Да и мертвец этот непонятный не выходил у него из головы, что-то он упускает, нужно самому его увидеть, а то все непонятно. По описанию упырь классический, но как Стасик этот им стал и по какой причине тоже узнать нужно, и на людей не кидается, может, они, что-то другое видели, вон как зенки от страха заливают. Пока размышлял, поставил на санки ящик с золой и вперед. Протаптывая тропку в снегу и посыпая ее золой, он повторял слова молитвы, не отвлекаясь ни на что, пока хватит вывести полукруг и закрыть жилые дома от леса, скоро морозы и Ледяной старик с удовольствием отправит сюда своих слуг пощипать на прочность душ беззащитное поселение. Закончил полукруг, золы осталось совсем мало, сначала нужно защитить дом старика Мефодия, он первый в селе, и также старик первый под ударом, он их тех, кто понимает, а нечисть, да нежить таких тоже особо чует. Начертал вокруг дома защитные знаки, тоже вот подумалось некстати, что знаки охотников близки к рунам и также напитываются магией, раньше такие мысли ему и в голову то не приходили. Никита обратил внимание, что в самом начале села стоят два ухоженных дома с опрятным подворьем, даже отсюда были видны поленницы дров, и никто из селян на них не покушался, да и не пытался общипать дома, что уже странно. Да и когда только приехал сюда сразу же обратил внимание на эти дома, они сильно выбивались из общего фона своей ухоженностью. Нужно будет узнать у старика, что это за дома, и не только. Старик явно знает больше всех, и живет здесь постоянно, нужно с ним завтра же поговорить без лишних ушей, обо всем расспросить. Нужно еще узнать точно сколько здесь людей проживает, да кто они, ведь такая публика здесь мутная. И кто из них тоже мог с собой притащить сюда проблемы, такое тоже бывало. Николай как-то рассказывал про проклятья. Переезжает проклятый кем-то человек в новое место не зная даже о своей ноше и все вокруг как бы заражаются от него его проклятьем, здесь тоже возможно такое, тем более проклятье в таком месте тянет к себе всю нежить с округи.

Ночью мертвяк пришел к его дому, обычно Никита в это время уже спал как убитый, измученный тяжелой работой. Нет, присутствие зла он чувствовал, но также знал, что в доме пока ему безопасно и спал себе спокойно. Тут ведь как. Никита здесь очень изменился, и жил по непривычному для него графику, в далеком прошлом остались сон, когда хочет даже днем или валяние в постели перед телевизором в выходной день. Теперь он вставал в четыре или пять утра каждый божий день. И пока за окном светлело он неторопливо одевался, расхаживался, завтракал по возможности плотно. И весь день работал пока было светло на свежем воздухе, на морозе, забегая домой только на короткий обед, да в печку дров подкинуть. Тяжелой физической работы у него теперь было в избытке и сил хватало вечером только снова растопить печь и приготовить нехитрый ужин и еду на следующий день, затем молитва и сон. Сны он к счастью теперь не видел, и благодаря этому высыпался отдохнувшим, а вот в больницах кошмары были у него постоянными, но это пока все в прошлом.