Однажды, рассматривая фотографии, Поля спросила:

– Бабушка, а где фотографии маленькой мамы?

– Наверно, у её мамы?

– У какой мамы?

– Поля, твой папа Серёжа – мой сын. Ты же это знаешь.

– Да.

– А твоя мама Марина – дочка бабушки Вали и дедушки Вани. Они её воспитывали, растили. Поэтому и фотографии её должны быть у них. Поняла?

Поля кивнула и задумалась.

– Бабушка, а значит, мама тебе никто.

– Ну, как никто, она мне невестка, жена моего сына. Но если ты имеешь в виду, что не кровная родственница, то – да.

– Бабушка, а как же это? Значит, мне мама и папа родные, а тебе папа родной, а мама нет. А баба Валя и деда Ваня мне и маме родные, а папе нет.

– Получается так.

– А мама и папа друг другу родные?

– Они друг другу муж и жена, это другое.

– Ой, бабушка, как-то это всё сложно, не буду лучше про это думать.

– Ну и не думай пока, подрастёшь, потом подумаешь.

В другой раз Поля спросила:

– Бабушка, а где твой дедушка?

– Мой дедушка давно умер.

– Нет-нет! Вот у бабушки Вали есть дедушка Ваня, а у тебя нет. Где он?

– Тоже умер, – вздохнула бабушка.

– Почему?

– Заболел и умер. Я же тебе показывала фотографии.

– Я не помню.

Бабушка достала альбом, и они сели на диван. Бабушка показывала фото, где они с дедушкой вдвоём, портрет, где дедушка один. Поля с удивлением воскликнула:

– Бабушка, смотри, как дедушка похож на папу!

– Нет, – улыбнулась бабушка, – это папа похож на дедушку, он же его сын.

– А где дедушка сейчас?

– В каком смысле?

– Ну, ты говоришь, он умер. И куда делся?

– На кладбище похоронен. Если хочешь, пойдём со мной в следующий раз.

Поля согласно кивнула, но через некоторое время осторожно спросила: «Бабушка, а на кладбище страшно?» – «Почему это?» – из-под очков взглянула та на внучку. Поля дипломатично пожала плечами. Они с подружками очень любили рассказывать и слушать страшные истории. Кладбище в них всегда было местом таинственным и страшным.

– Ничего страшного там нет, если ты о всяких глупостях, о которых вы рассказываете друг другу. Но место это печальное, там похоронено много людей, и некая аура присутствует.

Незадолго до Пасхи бабушка собралась на кладбище убирать и взяла с собой внучку. Они шли не торопясь. Поля сначала с опаской смотрела по сторонам. Везде было одно и то же: памятники, кресты, оградки. А над ними шелестели березы, стояли высокие ёлки, ещё какие-то деревья. Поля шла вслед за бабушкой по тропинке, вертела головой во все стороны, то и дело отставала, заглядевшись то на один памятник, то на другой, а потом бегом догоняла бабушку. В очередной раз догнав, она не сдержала эмоций: «Бабушка, сколько тут много людей… похоронено!» – «Да, детка. Людей тут много».

Наконец они дошли до места. Бабушка вошла в оградку и присела передохнуть на лавочку. Поля пристроилась рядом. «Ну, вот, – сказала бабушка, указывая на памятник, – Твой дедушка. Здравствуй, Егор Петрович». Поля хотела спросить, зачем бабушка здоровается, ведь дедушка не слышит, но не стала. Она смотрела на фотографию, на лицо, так похожее на папино, и думала: «А вдруг дедушка всё-таки слышит». И на всякий случай тихо-тихо, почти про себя сказала: «Здравствуй, дедушка».

Они начали убирать: сгребать листья, подметать. Поле было совсем не страшно. Вокруг около многих могил тоже убирали. Закончив, бабушка снова присела на скамейку: «Давай, Полюшка, посидим на дорожку». Поля устроилась рядом. А бабушка продолжила:

– Будешь со мной ходить помогать?

Девочка молча кивнула.

– Вот и молодец. А потом ко мне приходить будешь, когда я рядом лягу.

– Куда ляжешь, бабушка? – испугалась Поля.

– Ну-ну, не пугайся. Не сейчас. Когда-нибудь. Стану совсем старенькая, умру. А ты будешь ко мне приходить.