– Нет! Сейчас они мои гости, и в моем доме с ними ничего плохого, не произойдет. Как я потом соседям в глаза смотреть буду? – протестующее поднял руки хозяин дома.

– Я все продумал. Когда русские, попрощаются с вами, ты положишь в корзинку фруктов и эту бутылку, и отдашь корзинку им. Я хорошо знаю русских, они обязательно разопьют эту бутылку, либо в машине, по дороге, либо на вокзале. А там уж я, со своими ребятами, все сделаем, так, что комар носа, не подточит, на тебя никто и не подумает – клятвенно заверил его бородач, добавил: – Зря ты их жалеешь, сам знаешь, сколько молодых чеченских парней на этой войне погибло, а эти жить будут, рабами, но все же, не сдохнут, если будут покорны. Их сюда никто не звал. Мы деремся за свои дома, за свою землю. А что они делают здесь?

Смиренно опустив глаза, уже, покоряясь, неизбежному, попробовал сопротивляться: – Да ты посмотри на них. Русские хоть и сидят с нами за одним столом, все равно нам, не доверяют. Они едят и пьют, без опаски, только то, что едят и пьют другие гости.

– Не мне тебя учить! Когда будешь собирать корзинку для русских, фрукты бери прямо со стола, чтобы они видели, что ты вовсе не хочешь их травить, в пустую бутылку, нальешь вина тоже со стола. Русские будут видеть, что наливаешь ты тоже вино, что пьют и остальные гости. Весь секрет будет на дне этой бутылки – зловеще улыбаясь, проговорил бородач.

Для старика, конечно, не было новостью, то, что многие богатые люди в Чечне, Дагестане, Ичкерии имели рабов из военнопленных. Они поили их какой-то дрянью, что человек становился покорным, и делал, то, что ему приказывали. Рабов почти не кормили, и издевались над ними. Отказать будущему родственнику, он не смог, поставив только условие, чтобы все это произошло как можно дальше, от его дома. Он уже жалел, что остановил эту машину, он родился в СССР, когда все были братьями. Жили без всяких границ, и запросто, ездили, друг к другу в гости. Старец, уважал русских, поэтому его, все же мучила совесть. Но успокаивал себя тем, что если русские будут умными, то выпьют эту бутылку у себя дома, где есть вероятность того, что их вылечат. А если начнут выпивать в дороге, или на вокзале, значит, у них судьба такая быть рабами. А война, что ж, не он затеял эту войну, где гибли и чеченцы и русские. Кто-то наживается на этой кровавой бойне, ворочая миллиардами, кому-то важно было поссорить, чтобы бывшие друзья взялись за оружие.

– Русские между тем, встали из-за стола, поблагодарили хозяев за гостеприимство, пожелали счастья и много детей молодоженам. Вино, которое показалось им вкусным, но слабеньким, ударило в ноги, шаги их были не совсем уверенными. Хозяин взял корзинку, положил в нее три дыни, несколько гроздей винограда, орехи, литровую бутылку с вином, и с улыбкой протянул корзинку русским. Старик, все-таки решил, хоть как-то предупредить их, сердечно сказал: – Приедете домой, угостите родных фруктами, а вино лучше выпить дома, в кругу друзей.

Сердечно распрощавшись с хозяином и гостями, друзья сели в машину и поехали. Когда выехали за село, Иван, который был на чеченской свадьбе первый раз, поинтересовался: – чеченцы, всех, кто проезжает, зазывают к себе на свадьбу? – затем, похлопал себя по животу, и с умиротворением в голосе произнес: – налопался от пуза, даже в сон потянуло.

Он вдруг помрачнел, и, зевая во весь рот, проговорил: – С чего это я так спать захотел? Они, случаем, нам в вино ничего не добавили?

– Жрать меньше надо, а то, налопался так, что пузо трещит, вот на сон тебя и тянет – подколол приятеля Андрей.