Иван пришёл в себя на зелёном поле. Ярко светило солнце, иногда встречались редкие, полные жизни, деревья, на которых радостно птицы пели свои серенады. Но эта прекрасная картина его так огорчала, так огорчала, что и сказать нельзя… «А где я вообще?» – задумался юноша. Он начал вспоминать: «Так, я был за рулём, потом не успел сбавить скорость на повороте и машину перевернуло. Это я помню… Так… Потом боль в голове была, значит я ударился обо что-то головой… Но если так, я как минимум должен очнуться в машине или в больнице, а где я? И почему мне так грустно? Я умер или что?». Размышления молодого человека прервал похожий на клоуна старик. Старик был что-то среднее между клоуном и шутом. Половина его костюма шута были красного цвета с чёрными пуговицами и бубенцами, левая же половина была фиолетового цвета с жёлтыми бубенцами и застёжкой на молнии. Обувь была иной расцветки – тапочки с зайчиками на левой ноге и красными пуговицами черного цвета вместо глазок, тряпичным носиком; на правой ноге фиолетовый зайчик с желтыми пуговками-глазами. Лицо старика было раскрашено белилами и нарисованы красные слёзы на левой щеке и чёрные на правой. Иван опешил от одного вида этого старика. Допустим это просто клоун, но что он тогда делает на зелёном солнечном поле? Затем старик подошёл к нему и спросил:

– Ты мертв? Или ты жив, молодой человек?

Ивана тут же пробрали мурашки от осознания того, что он не мог ничего ответить. Стоя на месте он легонько задрожал.

– Хех, видимо ты ещё не умер, раз можешь меня бояться. Молодец. Но зачем ты здесь тогда? Ты хоть знаешь где ты? – сказал с насмешкой старик.

– Нет, я не знаю. Я вообще мало что сейчас понимаю. Если знаешь, объясни мне – сказал Иван, сдерживая сильное желание закричать.

– Вообще, по закону жанра, я тебе должен бы и ответить, но не буду. А-ха-ха-ха – сказал старик и начал весело делать сальто через себя.

Иван опешил от этого бреда. Он не знал, куда идти и не знал, что ему делать дальше. Старик перестал потешаться и снова заговорил с Иваном:

– Я тебе вот что скажу, ты сейчас лежишь в больнице и у тебя очень сильный удар головой. Твою жизнь можно было бы и спасти, но врачи тебя добьют скорее, чем спасут А-ха-ха-ха. Вот ирония! Вы люди, такие глупые. Если вы не можете лечить, чтобы спасти, зачем лечить? А ты так надеялся! А-ха-ха-ха – сквозь сумасшедший смех старика Иван увидел, что у того из глаз пошли слёзы – красные как кровь из левого и черные как чернила из правого. Это напугало его. Он понял, что старик ему даже и не врет.

– То есть, я, что, умираю? – сказал молодой человек пошатываясь.

– А-ха-ха-ха. Я ж сказал, ты то не умираешь! Это врачи тебя убьют. Ты сейчас в больнице без сознания. Останься ты в машине, ты лишился бы руки, но был бы жив, а теперь умрёшь со здоровой рукой! А-ха-ха-ха. У тебя в мозге сформировалась гематома и врач назначил операцию, но он убьёт тебя, и ты умрёшь! А не делал бы ты выжил бы! Представляешь? А-ха-ха-ха. Какая ирония! А ты так близок был к тому, чтобы сохранить жизнь! – старик продолжал плакать и смеяться – насколько будет эффективна в твоём случае операция по удалению гематомы? Да эффективней некуда был ты жив и стал мертв! А-ха-ха-ха-ха.

И тут у Ивана сдали нервы, от насмешек старика. Он подался вперёд и взял того за горловину костюма, яростно прошипев тому:

– Заткнись! Лучше скажи, как мне выжить, чем насмехаться надо мной!

– Ну тебе для этого нужно попросить кого-нибудь сильного здесь переубедить того врача делать тебе операцию. В этом случае ты выживешь. А кто здесь сильный? А-ха-ха-ха-ха – продолжал старик насмехаться.