– В чём дело? – я услышал из его небольшого рта, явно он не часто им пользовался.

Я сразу понял, как можно объяснить её молодость, сок в стакане, смех. Схема «парень в туалете» всё-таки не была моей паранойей. Так тупо, что именно я попался. Мне вдруг стало отвратно моё состояние, хотя при появлении армянина, я стал слегка трезветь.

– Папуль, познакомься – это Артём, – её голос уже больше напоминал ребячий.

Мужик бросил на меня взгляд, но заметил моё состояние и расслабился.

– Здравствуйте! – я вновь почувствовал себя первоклассником, который здоровается со всеми учителями, произнося отчётливо все буквы.

Он слегка кивнул головой. Бармен подал ему стакан воды, тот отпил половину, параллельно ещё раз оценивая меня взглядом.

– Папуль, у меня родилась идея! – снова раздался голос Мегрануш.

– Что за идея? – с каждой следующей репликой было слышно, что он как будто выдал весь свой русский язык в первых вопросах, а затем расслабил мышцы языка, выдавая свой акцент.

– Артём достаточно весёлый мальчик! Может, наймём его?

Я стал удивляться новым возможностям в столице.

Мужик кивнул головой, не воспринимая просьбу дочери всерьёз, и тоже стал изучать интерьер заведения – старый добрый ритуал!

– Пусть Артём приходит к нам в заведение, пьёт за его счёт и веселит людей!

Моё удивление переросло в то, что называется «узреть чудо».

Взгляд армянина резко спустился до глаз Мегрануш, в которых он выискивал серьезность. Она была серьёзна и кивала головой, как бы добавляя: «Ну, давай, клёвая же идея!».

«Папуле» явно часто приходилось терпеть подобные капризы дочери. Такова была реальность: он богат и властен, но дочь явно показывала ему свою власть, ведь «яблоко от яблоньки…», как говорится.

Папик снова окатил меня своим тяжелым взглядом. Видно было, что внутри его головы крутились шестерёнки. И вот-вот абсурдная идея дочери станет частью его реальности.

– А чё он может? – выдал он после паузы.

– Ну, Артём, показал мне только что смешной фокус: он выпил пять рюмок текилы и угадал моё имя, представляешь?

– Я бутылку конька могу всандалить и предсказаниями заняться! – сказал он, посмеиваясь.

Признаться, было даже приятно стоять в стороне и следить за тем, как моя судьба прыгает в диалоге армянской семьи.

– Папочка, ну пожалуйста! Ну, сделай дочери подарок! Я очень хочу, чтобы Артём работал здесь – он клёвый!

Мужик глянул на часы, поморщился и понял, что конфликт надо закрывать:

– Ладно, делай, что хочешь! Не убей только заведение!

Он что-то сказал бармену на армянском и, как стрела, вылетел через двери бара. Мегрануш засмеялась, помахала своими пальчиками правой руки и ещё раз сверкнула своими чёрными, как море глазами. Я был полностью сражён.

Чуть позже в голову пришла мысль, что таким девчонкам нравится, что куклы из детства хоть и стали больше, но всё же слушаются её. Подходишь познакомиться и вступаешь в игру. Мне досталась хорошая роль – бухать за счёт заведения и смешить людей. Я больше думал не о своей новой работе, а о том, как я могу снова встретить Мегрануш.

Из-за угла показался Тёма. Застёгивая ремень на своих джинсах, он шёл шаркающей походкой к бару.

– Плохая привычка, брать чужие имена, писатель! – буркнул, старательно заправляя ремень за пряжку.

– Плохая привычка застёгивать штаны на ходу! – парировал я.

– Ну что, как тебе мадмуазель?

– Как тренер по выходу из зоны комфорта, очень даже ничего!

– Я же говорил, тебе просто нужно развеяться. Давай ещё выпьем!

– В меня уже не лезет.

– Да брось! Я уверен, что армянин заставил тебя протрезветь.

Я молча смотрел на Тёму и думал: «Возможно, всё это было спланировано заранее». А может, нет. Тёма – человек, который сохраняет интригу до самой смерти. Я понял, что в этом и заключается наш крепкий узел дружбы. А как иначе? Нам интересно жить, пока есть неразрешимый вопрос. Хороший, кстати, был тост.