Лиля буркнула:

– Не смешно.

– Да я и не смеюсь! – заверил её Ги. – Запечатли меня для начала. Пообедаем на станции вместе? Можешь заодно взять у меня интервью.

Она смутилась.

– Да зачем же на станции? Мне мама собрала в дорогу, вот, – она показала сумку.

Ги строго сказал:

– Мамино отставить на непредвиденный случай, – смягчился. – Скоро уже станция, потерпи.

Действительно вскоре дилижанс въехал на большой двор, возница объявил часовую остановку. Пассажиры двинулись к тётушкам с пирожками, варенцом и ягодой, молодые люди направились в трактир. Ги вёл девушку без страха, у него с собой имелись деньги, и вообще на крайний случай можно предъявить документы и расплатиться военной распиской.

Полутёмный зал был практически пуст, только за дальним столом пили пиво какие-то мужики. Молодые люди уселись на скамьи у стола из толстых потемневших досок. К ним тот час подошла дородная женщина в чепце и переднике поверх простого платья, спросила, что гости желают.

Услышав, что просто обед, посоветовала харчо, жаркое в горшочках и зелень, а на третье у них пиво, простокваша или ягодный морс. Цена обеда Ги устроила, он решил последовать рекомендациям и на третье попросил кувшин морсу. Тётка получила монеты, шустро обернулась на кухню, расставила тарелки, горшочки и кувшин на столе, пожелала приятного аппетита и ушла.

Ги и Лиля быстро вошли во вкус, суп показался отменным, таким образом, беседа началась только за жарким. Второе тоже было весьма и весьма, просто урчание в животах уже не могло помешать разговору.

Лиля спросила:

– Значит, ты на фронт? Из отпуска или после ранения?

Ги ответил уклончиво:

– После курсов.

Она подозрительно прищурилась.

– Юнкер после курсов едет в дилижансе, а не топает с маршевой ротой?!

Ги сказал вальяжно:

– Это другие курсы, не юнкерские. Долго объяснять… ты лучше скажи, сама-то куда направляешься? Нет такого адреса «просто фронт».

Лиля возмутилась:

– Эй! Это я беру у тебя интервью!

Ги улыбнулся.

– Но всё-таки?

Лиля полезла в кармашек платья, вынула бумажку.

– Вот, такая-то является корреспондентом газеты такой-то, просьба оказать всю возможную помощь в осуществлении… – она скривилась. – Ненавижу это слово!

Парень усмехнулся.

– Слово-то чем тебе не угодило?!

Она пробурчала:

– Глупое и длинное. Ты бумажку видел? Интервью дашь?

Ги помотал головой, раздельно заговорил:

– Погоди. То есть тебя. В твоей редакции. Просто послали на фронт? Брать у всех подряд интервью и писать статьи?!

Она захлопала ресничками.

– А что? Так нельзя разве?

Ги грустно вздохнул.

– Только не во фронтовой зоне. Ты только покажешь эту бумажку, сама дашь интервью в особом отделе и поедешь домой.

Лиля растерялась.

– А что же мне делать?

Она смутилась, потупила глазки.

– Знаешь… в редакции мне сказали подружиться с кем-нибудь из офицеров, они добрые… ну, ты понимаешь.

Ги долго не мог подобрать слов, наконец, сформулировал:

– И ты ради каких-то статеек готова э… дружить с кем-нибудь, – он особо выделил это слово, – из офицеров?!

Лиля сказала сердито:

– Журналистика это призвание! Профессия!

Ги кивнул.

– Ага, вторая древнейшая.

Девушка неожиданно всхлипнула.

– Мне, правда, лучше сразу домой?

Парень честно сказал:

– Правда.

Лиля снова всхлипнула.

– Ты хороший, добрый. Жаль, что не офицер…

Она явно была готова зарыдать, Ги просто для отвлечения спросил:

– Это принципиально?

Девушка серьёзно помотала мордашкой.

– Если тебе пайка на двоих хватит и койка отдельная.

Парень честно себе признался, что делает настоящую, просто классическую глупость. Но он смотрел ей в глаза уже полные слёз и надежды…

Кивнул уверенно.

– Пайка хватит, а где дружить, придумаем.