Эми взяла трубку.

– Привет! Ты рано встал, – заметила она.

– Джон позвонил, там пропал ребенок, думает, это наш случай. Тебя есть кому подвезти до дома?

– Ребенок пропал? Давай рассказывай.

– Только что рассказал, добавить нечего. Она просто исчезла, как будто провалилась сквозь дыру в реальности. Мы проверили одну зацепку, но ничего не нашли. Не уверен, что можно что-то сделать, а еще больше не уверен, чем нам заплатят.

– Пропал ребенок, а ты со мной об оплате говоришь? Я сейчас протяну руку через телефон и дам тебе по лицу. А ты знаешь, что мне это нелегко дается. Ты маффин нашел?

– И съел. Так что там, ты сможешь добраться домой или нет?

– Шон меня подбросит. Слушай, я тут думала о нашей вчерашней ссоре. Переспав с этими мыслями, я решила, что ты еще больше не прав.

– Значит, поспи еще немного.

Спор шел о том, не лучше ли было Нео оставить всех в Матрице, ведь внутри нее их жизнь явно лучше, чем снаружи. Я считаю, что нет, а она говорит, что да. Хочу отметить, что Эми видела «Матрицу» по меньшей мере раз тридцать. Когда я подарил ей на Рождество версию в Blu-ray, она явно расстроилась, увидев стремную цветокоррекцию, из-за которой фильм приобрел странный зеленый оттенок. Она скачала видеоредактор и исправила все вручную, кадр за кадром.

– О, – вспомнил я, – и еще хочу напомнить: я совершенно забыл, что у тебя на следующей неделе день рождения, – я ж мужик, мне плевать на твои чувства.

– О, ну ладно, спасибо, что предупредил заранее.

Я подъехал к книжному – свет внутри не горел. Только тогда я понял, что магазин откроется только через двадцать минут. Я редко вставал так рано. Взяв в руки заляпанный телефон, добытый на фабрике льда, я включил его: экран блокировки предлагал ввести четырехзначный пароль.

– Слушай, ты не в курсе, как взломать телефон? Надо как-то обойти блокировку. Вас такому не учили?

– А чей это телефон? Знаешь номер страховки владельца? Много кто использует последние четыре цифры.

– Мы нашли его, когда искали пропавшую малышку. Будет, э-э, необычно, если у похитителя окажется при себе карточка социального страхования.

– Подожди, так хозяин телефона человек, или у вас какие-то непонятные разборки с чудовищами?

– Не уверен. Но это айфон, если эта информация чем-то поможет. Какой пароль могло поставить себе на телефон кровожадное исчадие ночи?

– Я болела, когда это проходили.

Я машинально ввел пароль от своего телефона – 6669.

Он подошел.

Почему я был уверен, что сработает?

– Эй, кажется, я его взломал, – сказал я в трубку.

Домашний экран подозрений не внушал. Не знаю даже, чего я ожидал. Я нажал на «Медиафайлы» и приготовился к худшему.

На первой фотографии была тарелка с завтраком. Похоже на яйца «Бенедикт».

Я перелистнул.

Я шумно вдохнул – Эми услышала.

– Что там? Что ты видишь?

На второй фотографии была маленькая белокурая девочка: связанная, истекающая кровью и с замотанным клейкой лентой ртом. Я сделал безрассудное предположение, что это может быть Маргарет Мэгги Нолл.

– Пока не уверен, – ответил я.

Я открыл следующую фотографию. Оранжевый полосатый кот, который облизывал объектив. Я снова перелистнул.

Опять та же малышка.

Вместо конечностей было непонятное красное месиво.

Ее связали, заткнули ей рот, а потом… будто раздавили. Словно великан сунул ее в задний карман штанов и, забыв об этом, сел.

Я закрыл глаза.

Интересно… знала ли она все это в свои восемь? Понимала ли, в каком мире родилась? Мелькала ли у нее в голове хоть раз догадка, что ее жизнь может закончиться и так – что она никогда не станет диснеевской принцессой, не сыграет шикарную свадьбу с каким-нибудь красавчиком, не заведет собственных детей? Что погибнет в темноте, напуганная и одинокая, став игрушкой какого-то монстра? Надеялась ли до самого конца, что папочка ее спасет? Или что ее крики разжалобят этого психа?