– Куда ж деваться, – вздохнул я. – Вы ж не отстанете. Несмотря на это, Ёсикава-сан, я вам на выходных подыщу квартиру.

– Буду признателен, Хандзо-сан, – кивнул Ёсикава. – Не поверите, но мне тоже нужна будет тишина, чтобы я максимально сосредоточился. Но прежде – следует взять у вас пробу мутагена. Прошу вас в мою комнату.

Я вздохнул и направился следом за профессором. В помещении я заметил два небольших белых шкафа с индикаторами.

– Прошу вас, садитесь в кресло, Хандзо-сан, – указал на белое мягкое сиденье с откинувшейся спинкой профессор. – Не пугайтесь, это оборудование для реактивов и изучения вашей крови.

Я покосился на него, устроился в кресле, занимая полулежачее положение. Ёсикава достал из ящичка небольшой шприц и взял у меня пять миллилитров крови.

– Так, Хандзо-сан, я понимаю, что время позднее и вы устали. Но нужно пройти совсем крохотный тест, – профессор протянул мне тонкую пачку распечатанных листов. – Активируйте мутаген.

Он протянул мне таблетку кофеина, и подал стакан воды.

Когда таблетка начала впитываться в слизистую желудка, я почувствовал Переход. Взял у профессора предложенную шариковую ручку и принялся проходить тестовое задание. Управился секунд за двадцать.

– Готово, Ёсикава-сан, – протянул я профессору готовый вариант.

– Хм, так быстро, – удивился он. – Быстрее, чем в прошлый раз. А ведь я дал вам один из тех тестов, которые вы проходили раньше. Тогда вы справились полминуты. А теперь попробуйте мой новый раствор. Для снижения активности мутагена.

Ёсикава протянул мне пузырёк с прозрачной жидкостью.

– Я опять потеряю сознание, Ёсикава-сан? – озадаченно посмотрел я на профессора.

Он отрицательно покачал головой:

– Исключено, Хандзо-сан. Я предусмотрел это, когда разрабатывал этот препарат.

Я выпил содержимое. На вкус как пережжённый рис. Тут же мутаген отступил, и я опять почувствовал головокружение. Но лёгкое, которое сразу отступило.

После эксперимента Ёсикавы я сходил в душ, затем поел роллы, и включил телефон, поставив на зарядку.

Тут же посыпались сообщения. От Фудзивары, от Мико, от сотрудников отдела. Все переживали о моём здоровье и спрашивали о моём самочувствии.

Пока всем ответил, прошло ещё полчаса. Затем увидел звонков десять от профессора Ёсикавы и несколько тревожных сообщений. Перепугался он не на шутку, судя по количеству восклицательных знаков.

А через пару минут я поставил будильник и упал на кровать. Закрыл глаза и тут же провалился в сон.

Снилось мне, будто вокруг меня столпилось десять Ёсикав. Все они улыбались и хотели взять у меня побольше крови. Пришлось убегать от них. Причём я бежал очень быстро, а достигнув побережья, нырнул в воду и поплыл прочь от берега. Они хотели меня убить, а я спасал свою жизнь. Но вот я услышал вверху лопасти вертолёта и, подняв голову, заметил ещё двух профессоров Ёсикав. Один из них держал в руках огромный шприц, а второй кричал через рупор, что нужен всего один анализ.

Затем я оказался в лаборатории, и в руке торчал тот самый шприц. Я даже рассмотрел риску на его пластиковой поверхности: 3 L.

Я проснулся в холодном поту, как раз на этом моменте.

– М-да, жуть какая-то, – взял с полки телефон, взглянул на время. И понял, что уже пора собираться на работу.

Приняв контрастный душ, позавтракал, надел костюм и забрал с полки ключ-брелок от Порше и выскочил в подъезд.

Чуть позже я выехал со стоянки и встроился в общий поток транспорта, доехав в итоге без серьёзных пробок и происшествий.

Пятница началась со стандартных ответов, что «Перетрудился, но сейчас уже в норме», сотрудникам и начальникам отделов, которые продолжали переживать о моём здоровье. Даже позвонили руководители из высшего совета.