– Медики не ошибаются! – с умным видом изрекла Тая глупость. – И знаешь, что я думаю?

– Что? – я взмокла от ужаса, увидав, какие пируэты принялась выделывать прямо перед моим носом какая-то безумная «Мазда».

– Если в смерти директора… ты не помнишь, как его звали?

– Нет, – в данный момент меня интересовала только «Мазда» – камикадзе, мечущаяся с одной полосы на другую, судя по тому, как ее здорово заносило, сменить летнюю резину на зимнюю водитель не потрудился.

– Ну да не важно, – Тая наконец-то устроилась и перестала крутиться. – Как бы ни было, ситуация интересная и, если медик не напутал и директор не откинулся по естественным причинам, думаю, нам следует покопаться в этом дельце.

– Чего вдруг? – мне захотелось истово перекреститься, когда психованная «Мазда» вдруг свернула влево и понеслась пугать автомобилистов по другой дороге.

– Во-первых, интересный случай, – Тая вытянула вперед лапу и принялась изучать местами облупившийся красный маникюр, – во-вторых, не мешало бы лишний раз потренироваться, чтобы не терять квалификацию. Я все-таки подумываю к пенсии сменить профессию на частного детектива, стану эдакой мисс Марпл, сующей свой старческий нос во все громкие преступления века. Может, обо мне даже красивую толстую книжку напишут.

– Ага, под названием «Она совала свой нос куда не следует» и фотография твоего оторванного носа на обложке.

Едва сдерживая слезы радости, я свернула в свой родимый дворик, все еще не веря в благополучное завершение снегопадного пути-дороги.

– Похоже, я чувствую какое-то неправильное настроение в наших рядах, – недовольно покосилась на меня дорогая подруга. – Разве тебя не заинтересовало это дело?

– Тай, – я припарковалась под окнами, решив поставить масяню в гараж завтра, при свете дня, – еще даже не ясно, существует ли хоть какое-то «дело», а ты уже собралась расследовать. Я больше чем уверена, что человек умер от естественных причин…

– Например, захлебнулся собственной злобной желчью?

– Может быть и желчью, – я выключила зажигание. – Человек, вообще-то, много от чего способен внезапно умереть, а внешние признаки, если это не ножевое и не пулевое ранение, не стоит принимать во внимание до результатов вскрытия.

– Подумать только, с какой чудовищной занудой я вынуждена общаться! – воскликнула Тая. – Никакой авантюрной романтики в человеке не осталось!

– Знаешь что, мой дорогой авантюрно-романтический дружок! Мне к пятнице нужно Конякину на стол четыре статьи положить, а я даже над темами думать не начинала! Вылезай из машины, идем домой, я есть хочу!

– С темами я тебе помогу – не вопрос, – она и не думала вылезать, – да и вряд ли за два дня появятся результаты вскрытия. Так что разберемся со статьями и вперед – к новым следственным горизонтам!

– Что с тобой, а? Тебя ведь обычно не заставишь!

– Раз на раз не приходится, теперь я очень хочу заняться этим делом.

– Почему?

– Да потому что мне просто-напросто интересно! Любопытно мне узнать, как говориться: «шо это было»? Мы домой вообще идем или нет?

Ничего себе!

– Так это же ты, дорогуша, сидишь и не выходишь!

– Почему не выхожу? Очень даже выхожу!

Щелкая зубами в предвкушении горячего сытного ужина, я открыла дверь квартиры и прямо с порога поняла, что насыщении организма придется отложить: Лаврентий всеми доступными ему способами показывал, как сильно он хочет в туалет.

– Сейчас, лапочка, – скорбно вздохнула я, снимая с крючка его амуницию, – уже идем.

– А я пока покушать приготовлю! – и Тайка побыстрее принялась разуваться-раздеваться, чтобы, стало быть, я не потащила ее гулять вместе с нами.